Холоднее войны

Том собрал команду за два часа. Джавад Мохсин и Нина прилетели прямым рейсом из Стамбула в Одессу и поселились в четырехзвездочном отеле в Аркадии, курортной зоне, расположенной в южной части города. Для того чтобы не вызывать лишних подозрений – несколько человек вдруг решили в последнюю минуту приобрести билеты на самолеты одного и того же авиаоператора, – семеро других офицеров вылетели из Лондона в Одессу из Гэтвика, Стэнстеда и Хитроу. Хэролд прилетел в Киев на British Airlines, Дэнни и Кэрол – на «Украинских авиалиниях». Том сделал пересадку в Вене, Эльза и Джез – в Варшаве. По той же причине членов команды распределили по разным отелям, популярным среди туристов, под чужими именами. Если бы – но это было маловероятно – сотрудники иммиграционной службы принялись расспрашивать их о цели поездки, младшие члены команды могли бы сказать, что интересуются ночной жизнью города. Хэролд и Дэнни должны были сказать, что всю жизнь обожали фильм «Броненосец «Потемкин» и творчество Сергея Эйзенштейна.

– А как насчет вас, командир? – спросил Хэролд.

– Под городом есть катакомбы, – ответил Том. – Скажу им, что я спелеолог-любитель.

Он путешествовал под именем Крис Хардвик. Вылетая из Вены, повторял свою легенду и старался продумать операцию до мелочей, учесть каждую случайность, вспомнить все трюки и уловки, чтобы помочь своей наспех сформированной команде выхватить Абакуса прямо из-под носа у русских. Он провел массу времени над картой Одессы и узнал все, что мог, о том, какими процедурами и порядками сопровождается выход пассажиров с борта круизного лайнера на берег в порту. Том оставил предварительные инструкции, включая фото Минасяна и Клекнера, на аккаунте Gmail, пароль к которому имели все десять членов команды, и назначил общую встречу в ресторане в центре Одессы на восемь вечера в воскресенье. Связь друг с другом после пересечения украинской границы у них была ограниченная – у всех имелись «чистые» британские мобильные.

Амелия предложила использовать офицеров разведки из посольства в Киеве, потому что они были знакомы с местными условиями, а также для увеличения численности, но Том настоял на том, чтобы станцию не задействовали. Если люди Минасяна наблюдают за сотрудниками МИ-6, то одесская операция будет раскрыта в мгновение ока.

Оба рейса Тома – и из Лондона, и из Вены – были отложены, и он прибыл в Одессу на три часа позже, чем предполагалось. МИ-6 арендовала машину на имя Криса Хардвика, но в аэропорту случилась еще одна задержка, на сей раз в сорок пять минут, потому что служащий фирмы по аренде автомобилей не мог найти свободную машину. «Машин нет, – лениво заявил он на плохом английском. – Все уехали». Только после полуночи Том наконец оказался за рулем, лавируя с помощью навигатора по пересекающим друг друга бульварам девятнадцатого века, словно перенесенным сюда на машине времени. Ему нужно было добраться до центра. Он не спал почти двое суток, но ему удалось немного отдохнуть в номере, после того как он получил подтверждение (по проверенной и безопасной электронной почте), что с Рэйчел «все в полном порядке». Она была еще в Стамбуле. Амелия подчеркнула, как важно для нее сохранять легенду; ее поспешное возвращение в Лондон могло быть расценено как паническое бегство, и Служба внешней разведки лишний раз убедилась бы в том, что Рэйчел работала против Абакуса. Было бы лучше, если бы она осталась в Стамбуле и пыталась бы снова и снова связаться с Клекнером. Рэйчел послала ему два СМС и имейл, где спрашивала, с какой стати он перестал отвечать на ее звонки. Амелия велела ей «разорвать отношения» утром в воскресенье («Поверить не могу, что ты так грубо надо мной посмеялся!»). Таким образом, Рэйчел могла вернуться в Лондон в понедельник, не возбуждая особых подозрений.

На рассвете Тома разбудил грохот кондиционера в его номере. Мистеру Хардвику заказали номер в гостинице «Лондонская». Это была реликвия одесского романического прошлого досоветской эры, с просторными высокими коридорами и роскошной красиво изгибающейся лестницей, которая вела в изукрашенный холл. Том планировал провести это утро в порту, осмотреть окрестности, а потом встретиться с Дэнни и обсудить, как им лучше поймать Клекнера.

Утро в Одессе выдалось влажное. Запах машинного масла и морской соли окружили Тома, как только он вышел из «Лондонской» и двинулся на восток, параллельно колоннаде платанов, к симпатичной площади в итальянском духе на вершине Потемкинской лестницы. Дальше он пошел на юг, стараясь запомнить расположение кварталов вокруг Дерибасовской, главной пешеходной улицы в центре города. Советские «Лады» прыгали по вымощенным булыжником мостовым, солнце было ярким, небо – хрустальным; мимо проплывали знаменитые своей красотой украинские девушки, в десять утра одетые будто на свадьбу, в обтягивающих платьях и туфлях на высоченных каблуках. Том остановился выпить кофе в ресторане, где предлагали суши и кальян, и вернулся на площадь.