Холодно

Базиль потягивал душистый дым кальяна, и разглядывал сидящего в кресле Худякова: "Мягкое же кресло! Огромное, с пологой спинкой. Нет - Худяков сидит, как аршин проглотил! Наверное, только такие люди и могут работать бухгалтерами и аудиторами! Заточен на дело.... Вылитый Штирлиц!... Не расслабится ни на секунду. Кажется, одна цифирь в голове. А вот, поди ж ты - оказывается, наш Петенька Худяков - начинающий вор и авантюрист. Пожалуй, мне следует быть с ним поосторожнее...".

Базиль вынул из вазы алую герберу, принялся меланхолически обрывать лепестки:

-Любит,... не любит,... плюнет,... поцелует,... к сердцу прижмет,... к черту пошлет....

Худяков скрипнул зубами: "Ну, Васька, ну, козел!... Не может не придуриваться!... Ну, сделаю я тебе когда-нибудь - ни одна ромашка такого не нагадает...". Сидеть без толку в Васькиной гостиной, похожей на дворец свихнувшегося султана, Худякову надоело. Терпения ему было не занимать, но уж очень важным казалось задуманное.... А Васька молчит, и поторопить его нельзя - Чирей не любит понуканий, из одной вредности сорвет все дело.... Но и ждать уже нет сил. Конечно, с Чирьем они знакомы сто лет, и денег ему Чирей переплатил немеряно, но Худякова мучила и точила мысль, что у самого Чирья их остается гораздо больше. Чарковский пользовался его услугами для обналичивания зелени на прожитье, да еще для консультаций по разным экономическим вопросам - если нужно было разобраться в чьих-нибудь слишком уж хитроумных махинациях. Базиль за услуги платил, ничего не скажешь - щедро платил. Однако, не настолько щедро, чтобы Худякову не захотелось большего. Петру Ивановичу хотелось быть с Чирьем в доле, получать солидный процент от всех его дел. Но Базиля нечем, совершенно нечем было зацепить. Обналичивание обставлялось тщательно, Чарковский везде оказывался не при делах, даже имя его не упоминалось. Именно за это - за непричастность - Базиль Худякову и платил так много. А что еще можно поставить ему в вину? Сомнительные расследования? Сбор информации? Так Базиль Чарковский - журналист солидного издания, специализирующегося именно на расследованиях серьезных политических и экономических скандалов. Это их работа. Они себе на этом делают имя и деньги. То, что Чирей попутно сшибает неплохие бабульки в собственный карман - Худякову никак не доказать, не приплетя к делу себя самого. Нет - просто нет, не существует - вещественных доказательств. Нет улик. Виртуальную реальность к делу не подошьешь. Так было до сегодняшнего дня. А вот сейчас нежданная удача дала Худякову в руки шанс: "Лежащие на столе бумаги - большой соблазн, жирная наживка. Базиль должен, просто обязан ее проглотить! О чем он думает? Сидит, и не телится - курит кальян, ощипывает цветочки.... Такие деньги!..." Худяков чувствовал, как от нетерпения и злости желудок сжимается в болезненный ком. Показалось, что его сейчас вырвет - прямо на пушистый персидский ковер. Но тут Чарковский вздохнул, выронил из рук растерзанную герберу, отложил мундштук кальяна:

-Ладно, Худяков.... Расскажи-ка все еще раз.