Холодное блюдо (СИ)

– Ничего не хотел? А зря,- расстроился Артем. – Я вот имею желание с тобой по душам поговорить.

– Тебе чего надо? – прохрипел пленник.

– Чего мне надо…- Артем задумался. В голове все еще царил сумбур, мысли проскакивали алкогольный барьер, но не останавливались и продолжали скакать дальше, и сосредоточиться было сложно. Стрельцов желал сказать и спросить очень многое, но, что именно говорить прямо сейчас, как выстроить последовательность слов, не знал.

Для того чтобы чуток протрезветь, встряхнуться и если не привести мысли в относительный порядок, то хотя бы их обуздать, пришлось снова прибегнуть к апробированному средству – умыванию холодной водой. Только теперь воспользовавшись услугами водоснабжения не на кухне, а непосредственно в ванной комнате.

Безотказное средство вновь подействовало – струя холодной воды неплохо провентилировала мозги, несмотря на то, что Артем ограничился смачиванием физиономии. Закруглившись с водными процедурами Стрельцов повернулся голову к Величеву, провел ладонью по лицу и добродушно улыбнулся.

– Мне много чего надо…

* * *

– Мне много чего надо…- Мужик провел клешней по мокрой морде и плотоядно ухмыльнулся.

От этой страшной крокодильей ухмылки Серегу едва не перекосило. "Он что, умом подвинулся?" – мелькнула испуганная мысль. Впрочем, "испуганная" – слишком мягко сказано. Скорее, судорожно-паническая.

Когда Серега увидел какого-то странного мужика на лестничной клетке, он не испугался. Ведь окликнул его явно не Тумановский ликвидатор – запыхавшийся от пробежки по лестнице краснорожий крендель на киллера не тянул. А разных упырей бояться Велик не привык. Узнав в запыхавшемся мужике того самого воскресшего Стрельцова, который так и не сподобился откинуть сандалии на острове Гладышева, тоже не устрашился. Не откинул сандалии, значит, в ближайшее время откинет. И получив от "крестничка" струю ядовитой дряни в рыло с присовокуплением ударов по зубам и…другим уязвимым частям тела, не струхнул, просто времени не было бояться. К тому же в тот момент другие чувства…нахлынули, настигли, скрутили. Даже очнувшись после удара – чем скотина приложил, интересно, битой что ли? – по кумполу и обнаружив себя прикованным наручниками к батарее, Величев испугался, но не слишком…активно, поскольку и не в таких переделках бывал. Да, к батарее его никогда не приковывали, но он и в перестрелках участвовал, и в стрелках, и на ножах приходилось… А однажды, лет десять назад, ребята Имама Гусейнова, с которым в то время враждовал Туман, поймали Велика, упаковали и бросили в багажник "Волги". Серега пролежал в багажнике почти сутки, не ел, не пил, ходил под себя, и ничего, выжил. Конечно, беспомощное состояние угнетало, но Величев справился со страхом и даже стал совершать активные действия: проверять бдительность спеленавшего его урода и прочность опутавшего ногу провода.

Сейчас же, увидев ужасную ухмылку Стрельцова, Велик запаниковал. Он забыл о гудящей башке, слезящихся глазах, свербящем носе, ноющих губах и прочих…причиндалах. И осознал, что в ТАКИХ переделках он еще не бывал. И, вероятно, уже никогда не будет. Потому что его самого не будет. Ведь спокойный отстраненный взгляд и сердечная улыбка "восставшего из мертвых" ничего хорошего Сереге не сулила. Во взгляде "крестника" Величев прочел приговор самому себе. Прочел, хотя и не особо-то умел по глазам читать и соображал после всех этих ударно-газовых процедур туго. А тут сразу уразумел, что Стрельцов напал на него и приковал к батарее совсем не для того, чтобы стихи при луне читать. И что мужик вполне способен его пришить, а выручить Серегу, как в случае с ребятами Имама, некому.

Велик никогда не испытывал подобного страха. А ведь последнюю неделю он только и делал, что боялся. Отстрелявшись в прокуратуре, он в тот же день в полном соответствии с полученными инструкциями позвонил Косте Масальскому и кратко поведал, как его прокурорская морда мытарила. Кратким изложением Масальский не удовлетворился, и Велику пришлось являться пред очи и излагать подробности при личной беседе. Туманов встретиться с ним не и пожелал. К счастью.