Холодное лето 1402-го. Том 1

В этот день я больше никаких подвигов не совершал. Разве что прежним порядком – при помощи мелкой девчонки – постанывая и кряхтя вернулся на кровать. А вот на следующий день, гораздо раньше, чем к нам пришла Эмма, я попытался устроить себе маленькую такую экскурсию от кровати до нужника и назад. Получилось. И так повторялось почти неделю, прежде чем я решился покинуть пределы своей спальни.

Так вот – на счет «дома».

Разложив все воспоминания что нашлись, выходило, что наша семья была небедной. Натурный осмотр двора выводы подтвердил. Тщательно подогнанные пиленные доски на полу и стенах почти всех комнат, кроме кухни и подвала, конечно.

Да и самих комнат под два десятка.

Несколько спален, главный зал, длинной почти через все здание, всяческие коморки, чуланы и что там еще. К основному зданию примыкало несколько хозпостроек. Добротных, но явно попроще. Конюшня без коней, но с гигантским сеновалом, овчарня, птичник, дровяник и что-то там еще. Но все это заброшенное «великолепие» было лишь тенью былого благополучия.

Из живности уцелели лишь десятка полтора несушек. Кони, овцы, свиньи и коровы – отсутствовали, как класс.

В последнее месяцы некоторые воспоминания Дирка стали восприниматься, почти как свои, поэтому стоило закрыть глаза, и некоторых животных я мог «увидеть» практически вживую.

Когда в начале сентября тварям удалось подкопать слабый участок городской крепостной стены, неожиданно для местного ополчения ворваться и натворить дел, пострадала не одна только наша семья. В северной части поселения пострадали тогда многие, но как раз на нашем подворье набег и закончился.

Жану тогда повезло – он повел одного из наших жеребцов к кузнецу. Подкову поправили, но когда он прискакал домой, его встретили пустота. Нападающие выгребли все живое и даже смогли унести часть припасов, но далеко не все.

Сам он, понятно, везением это не называл, но благодаря тому, что наставник уцелел, ему удалось подрядить за серебро нескольких умелых наемников и в итоге отбить меня. Хотя сам он признался, что рассчитывал только отомстить.

Так вот – сейчас ни жеребца, ни большей части уцелевших запасов отчего-то не было.

В амбаре нашлись несколько мер пшеницы, овса и единственный мешок бобов. Если присовокупить к этой новости оставшиеся пол туши свиньи – на неопытный взгляд в лучшем случае, килограмм 20-25 – по всему выходило, что через три-четыре месяца нам нужно беспокоиться о голоде.

Там где до нового урожая жить рассчитывали полтора десятка человек, еды могло не хватить даже одноногому калеке и пацану. Не говоря уже о том, что та часть амбара, где должны были храниться семена, тоже была пуста.

«Здесь что-то сильно неправильно…» – мысль была какой-то беспомощной, но следовало же с чего-то начинать.

* * *

Городок Бон-сюр-Сон, полдень

(10 февраля, еще две с половиной недели спустя)

Труднее всего говорить правду, если не знаешь, что именно от тебя хотят услышать. С расспросами, к сожалению, все совсем наоборот. Заранее знать ответ не особо приятно, особенно когда тема …щекотливая. Только почувствовав, что здоровье кажись и впрямь пошло на лад, я решился подступиться к Эмме, но перед этим нужно было все обсудить с Жаном.

Тот ничем не порадовал. Он тоже считал, что пока они валялись беспомощные, родня матери обнесла дом самым беззастенчивым образом. Правда, его итоговый совет поначалу меня несколько обескуражил:

– Да, они тебя обокрали, но лучше оставь все как есть!

На удивленное «как же так?» – дядюшка довольно равнодушно пояснил, что раз забрали не все – именно это точнее всего и указывает на родственный след. Чужие – выгребли бы все под метелку.

– А раз они все еще считают тебя родней, не надо скандала…

Наставник практически не сомневался: доказать грабеж можно будет только с помощью «божьего суда». Поединок нам не присудят, а захочет ли Бог вмешаться – еще неизвестно. В любом другом случае такое разбирательство будет не на пользу здоровью.

– Пусть внешне все останется пристойно, а сами мы теперь понимаем, чего от них стоит ждать. И нового ущерба не допустим! Что же касаемо еды… нам все равно придется подумать об этом, – понимая, что он меня до конца не убедил, наставник посоветовал пока хотя бы отложить эту мысль.

От такого подхода я и впрямь растерялся, поэтому еще на несколько дней отложил расспросы Эммы. Да и когда этот разговор все же состоялся, он прошел совсем не так, как думалось изначально…

…Сегодня я наслаждался оттепелью, возможностью просто ходить и дышать свежим воздухом. Н, как ходить? Скорее уж – шкандыбать. Сейчас – это была уже третья моя самостоятельная прогулка, и получалось с каждым разом все лучше и лучше. От этого я пребывал, надо признать, в прекрасном расположении духа.

Наше поселение считалось «городом», и довольно большим – по средневековым меркам.