Холодное лето 1402-го. Том 2

– …Ваша Светлость, простите мне мою прямолинейность, но по городу бродят слухи, что Вы решили все же порвать со своим старшим родственником… – аббат выжидательно замолчал, давай возможность высказаться своему могущественному подопечному.

Никакие определенные слухи на эту тему не бродили, но нынешнему королю Франции – Карлу VI де Валуа, на дворцовых приемах прозываемому «Возлюбленным», а в тавернах и на площадях «Безумным» – было лишь 34 года. Дижонскому владыке Филиппу II он приходился родным племянником, старшим родственником и сюзереном.

Формально, конечно. Сейчас, даже внутри одного графства, если владелец какого-либо замка решал не подчиняться, заставить его было весьма проблематично. Но факт – оставался фактом: глупец-племянник все равно считался его «господином», и такой расклад искренне раздражал старого герцога. Пусть он при этом и прекрасно осознавал, что обращать внимание на это по нынешним временам, мягко говоря, неразумно.

Из-за этого последние слова священника вызывали в нем чувство неловкости и гнева одновременно. Ведь герцог и в самом деле уже некоторое время прощупывал своих самых влиятельных вассалов на эту тему. Не в прямую, но умному человеку достаточно и намека. А учитывая, что определить кто же именно поделился своими догадками с аббатом вряд ли было возможно, это давало дополнительный повод для раздражения.

За время небольшой речи сам он успел багроветь, а его полное одутловатое тело затвердело, герцог замер готовый взорваться, и чем дьявол не шутит – может и окончательно рассориться со своим духовником. Обязанности старого аббата по наставлению и раньше вынуждали его говорить не самые приятные вещи, поэтому такой вопрос нет-нет, а возникал. Чаще всего подспудно, но вполне ощутимо…

Однако нет, слава Господу и сегодня оба они удержались от окончательного разрыва. Прелат сумел вовремя остановиться и не перешел к прямым обвинениям, герцогу же хватило сил проявить пусть не внешнее, но хотя бы «словесное» смирение, никак не прокомментировав подозрения священника.

Некоторое время в полной тишине был слышен лишь треск горящих свечей да прерывистое дыхание двух главных действующих лиц. Оба они выглядели, словно после долгого бега. Только многие годы назад потерявший юношескую стройность Филипп II Смелый, не зря прозываемый чернью «Толстым», от волнения раскраснелся, а по-стариковски сухощавый аббат наоборот, еще больше побледнел. Он же сумел и первым взять себя в руки.

Меньше чем через пару минут после возникновения этой неловкой и напряженной паузы, священник снова заговорил, и в последующие полчаса прочитал все необходимые молитвы, совершил все положенные ритуалы и таинства, среди прочего причастив и подобающим образом благословив герцога, его ближайших вассалов и слуг.

* * *

Завершив, таким образом, воскресную мессу, аббат потратил еще пару секунд на то, чтобы закрыть библию и – позволив своему крепкому, скорее даже массивному служке начать убирать ее вместе с остальными принесенными с собой вещами в сумку – а сам снова обратился к герцогу. На этот раз, правда, всем своим видом подчеркивая, что доволен мессой и настроен весьма доброжелательно.

Священник полностью сменил тон, всячески подчеркивая, что наставление закончено, а они могут немного «поболтать». Пока есть время, как два неглупых и, не смотря ни на что, уважающих друг друга человека:

– Ваша Светлость, я так понимаю, что некие по-особому важные дела гонят Вас сегодня в путь?

К этому времени герцог давно уже полностью пришел в себя, даже его лицо успело вернуть себе привычную расцветку, поэтому он охотно поддержал этот не имеющий никакого отношения к вере, но очень важный ритуал. Его люди должны были однозначно увидеть, что между ним и аббатством по-прежнему все прекрасно.

Герцог отхлебнул за мгновение до этого поданный лечебный настой, на секунду задумался, наверное, взвешивая, насколько может быть откровенен и заговорил, решив вообще ни о чем не умалчивать. Вместо светски нейтральной маски его лицо разом постарело лет на десять.

– Возможно, Вы еще не слышали, но я потерял замок, а вместе с ним и весь небольшой, но довольно преуспевающий анклав на нашей северной границе. Все что оставалось от графства Бриенн. Теперь, не считая нескольких синьорий в бывшем графстве Лангр лежащих куда южнее, на территории Шампани у меня осталось лишь небольшое пограничное баронство, а значит, сейчас мы совершенно открыты для набегов оттуда. Будь то слуги кого-то из прибрежных демонов, будь то вообще кто угодно…

Даже самым юным из присутствующих не нужно было напоминать, что не все Зло имеет конкретного хозяина, упоминание которого осуждается даже в ругательствах, и что немалое число вполне обычных людей в нынешние времена творят беззаконие мало чем отличающее их от орков, волколаков или, прости Господи, троллей.