Холодное сердце

Петер оглянулся. Под ёлкой увидел он маленького старичка в чёрном кафтанчике и широкополой шляпе, в красных чулках и туфлях. У гнома было тонкое доброе личико и борода — нежная, как паутина! Он курил! Странно было видеть, как он пыхтит голубой стеклянной трубочкой. Петер приблизился и с удивлением увидел, что и платье, и туфли, и шляпа тоже были из разноцветного стекла! Но стекло было гибким, словно ещё горячим: оно колыхалось при каждом движении маленького гнома.

— Ты встретил этого грубияна, Голландца-Михеля? — спросил, кашляя, старичок.

— Да, господин гном, — низко поклонился Петер. — Это было страшно. Я, собственно, пришёл к вам за советом. Мне очень плохо живётся. Чего я в жизни добьюсь, оставаясь угольщиком? Я молод, из меня могло бы получиться что-нибудь лучшее! Я часто смотрю на других: за короткое время они многого добились! Взять хотя бы Толстого Езехиля или Короля Танцев!..

— Петер! — прервал его старый гном. — Не говори мне о них! Лишь сейчас они кажутся счастливыми. Их ждут несчастья, большие несчастья! Не забывай своё ремесло. Не хочется мне думать, что тебя привела ко мне любовь к безделью!

Петер покраснел.

— Нет, — сказал он. — Бездельником я не буду! Я знаю, что это к хорошему не приведёт. Но я думаю, вы не обидитесь ка меня за то, что другие занятия нравятся мне больше, нежели моё. Ведь угольщик не бог весть что такое! Хорошо быть стеклоделом или сплавщиком! Их все уважают!

— Всё это гордыня, Петер! — воскликнул маленький Хозяин леса. — И чванство! Странные вы существа — люди! Редко кто бывает доволен своей работой! Был бы ты стекольщиком — захотел бы быть сплавщиком. А был бы сплавщиком — захотел бы стать лесничим или ещё кем-нибудь… Но так и быть, — добавил он ласково, — если ты обещаешь, что будешь прилежно работать, я подыщу тебе что-нибудь получше…

Петер радостно улыбнулся.

— Я помогаю всем, родившимся в воскресенье, — продолжал старичок, — если они меня, конечно, разыщут… Я могу исполнить три твоих желания, Петер! Первые два — любые, а третье, если оно окажется глупым, — я могу от него отказаться… Так что пожелай себе чего-нибудь! Но — Петер! — что-нибудь хорошее, полезное…

— Ура! — крикнул Петер. — Вы действительно добрый гном! Моя самая-самая заветная мечта… — Петер на секунду остановился, радостно улыбаясь, потом выпалил одним духом: — Иметь всегда столько денег, сколько лежат в кармане Толстого Езехиля, и танцевать не хуже Короля Танцев!

— Глупец! — рассердился гном. — Что у тебя за жалкие желания! Какая польза тебе и твоей матери от танцев? Что толку в деньгах, если ты их проиграешь в трактире? Пожелай ещё что-нибудь, но — смотри! — что-нибудь разумное…

Петер задумчиво почесал за ухом.

— Ну, тогда… тогда я хочу иметь стекольный завод, самый лучший в Шварцвальде! Со всем, что к нему полагается!

— И всё? — озабоченно спросил маленький гном. — Подумай, Петер!

— Ну, добавьте ещё пару лошадок и… и колясочку…

— О глупый, глупый угольщик Петер! — крикнул гном и в сердцах ударил по стволу стеклянной трубочкой. — Ну ладно, ладно, не печалься! Может быть, всё и обойдётся. Второе твоё желание не такое уж глупое: хороший завод хозяина прокормит.

— Но, господин гном, — возразил Петер, — у меня же осталось ещё третье желание!

— Нет, Петер! На сегодня хватит. Ты ещё не раз попадёшь в трудное положение и рад будешь иметь в запасе ещё одно желание. А теперь иди домой… — Гном вытащил из кармана туго набитый мешочек. — Вот здесь две тысячи гульденов. Этого тебе хватит. Но не вздумай прийти за деньгами ещё раз… Теперь слушай! Три дня тому назад умер старый Винкфриц. Ему принадлежал большой стекольный завод в Нижнем лесу. Сходи туда, поторгуйся и купи этот завод. Хозяйничай благоразумно, будь прилежен. Я иногда буду навещать тебя и помогать тебе словом и делом…

Пожав Петеру руку, Стеклянный гном дал ему ещё несколько советов на прощание. Разговаривая, гном всё сильнее и сильнее попыхивал трубочкой, обволакиваясь облаком дыма.

Сине-белый дым пахнул нежным голландским табаком. Когда облака дыма рассеялись, рядом с Петером никого не было…

Вернувшись из леса, Петер Мунк быстро сторговался с наследниками Винкфрица. Он оставил на заводе старых рабочих и велел плавить стекло день и ночь.