Холодное Сердце Казановы (ЛП)

— Я просто буду совершать короткие поездки в течение нескольких недель, а потом скажу Эммету, что ты была большой ошибкой и мы разводимся. Ты ведь не будешь возражать, если я распущу небольшой слух, что ты заразила меня сифилисом?

— А что, если… ну, ты знаешь. — Она прочистила горло. — Все получится, и мы подождем, пока я не получу грин-карту? Между визой CR1 и грин-картой проходит всего пара лет.

— Какой в этом смысл? — Я нахмурился. — Разве ты не хочешь выйти замуж?

— Женитьба займет время, если мы с Би Джеем не сойдемся снова. — Она облизала губы и опустила взгляд. По крайней мере, она была достаточно честна, чтобы не отрицать амбиции своей жизни.

— Это действительно вершина твоих мечтаний? Выйти замуж ради денег.

— Я выйду замуж не ради денег. Я выйду замуж ради безопасности. Ради душевного спокойствия. За привилегию не беспокоиться о том, откуда возьмется еда, оплачивать счета за электричество или иметь что-то теплое, что можно надеть зимой. Брак был прагматичным соглашением между семьями и отдельными людьми на заре времен. Любовь — это недавнее, нежелательное явление. Снисходительная и эгоцентричная. Я лично считаю, что во всем виновата Джейн Остин. Неужели она не могла написать загадку об убийстве? Она бы избавила всех нас, золотоискателей, от лишних хлопот.

Теперь я смеялся так сильно, что, черт возьми, не мог дышать. Она не хотела быть смешной, но это было так. Моя невеста рядом со мной покраснела, очевидно, приняв мое веселье за насмешку. Я не насмехался над ней. У меня было ощущение, что ее потребность в финансовой безопасности глубоко укоренилась в каких-то очень темных воспоминаниях, и я не мог осуждать ее за это. Ее безжалостная твердолобость казалась мне освежающей. Она была похожа на Джона Д. Рокфеллера. У нее был талант находить возможности в катастрофе.

— Эй, не притворяйся, будто то, что ты делаешь, не прагматично. — Она ткнула пальцем мне в грудь. — Ты женишься на человеке из-за своей работы. Разве ты не можешь поискать другую работу?

Могу. И, честно говоря, должен. Но я не хотел позволить Эммету победить. Уйти было бы равносильно признанию поражения.

— Не подавай мне никаких идей, Поппинс, иначе останешься без жениха.

Мы запрыгнули в поезд. Он был переполнен. Было только одно свободное место. Я предложил Даффи занять его. Она сидела, гордо выпрямив спину и сложив руки на коленях.

Я возвышался над ней, перекинув руку через столб. К слову об Эммете, мне нужно было срочно запустить свою помолвку с Даффи. Этот ублюдок безостановочно звонил и писал мне, пытаясь вызвать мой блеф. Он не верил, что Даффи настоящая. Немного пиара для укрепления фальшивых отношений было как раз то, что доктор прописал.

Поезд начал движение. Я огляделся. Здесь было много пассажиров. Студенты, хипстеры-миллениалы, туристы и работяги. Я готов был поспорить на свой левый орех, что у всех них есть работающие телефоны. Пришло время осуществить мой план.

— Эй, Поппинс.

Ее голова была наклонена вниз. Она была поглощена своим телефоном, пролистывая подержанные дизайнерские сумки в модном приложении.

— Даффи, — повторил я.

— Через минуту, Риггс. Кажется, я нашла отличную Chanel за двести баксов.

Через минуту у нас может не быть такой аудитории. С каждой станцией поезд пустел, и мое терпение тоже.

— Даффи. Дафф. Дафна. Дезри.

— Господи, что? — Она подняла глаза, ее брови агрессивно заплясали на лбу, показывая ее презрение. — Разве ты не видишь, что я что-то делаю?

— И я надеюсь, что этим чем-то буду я. До конца наших дней, детка. — Я одарил ее липкой ухмылкой сердцееда, от которой, как я знал, ей захотелось задушить меня, а потом растоптать мое безжизненное тело.

Когда я медленно опустился на одно колено, покорно склонив голову, она открыла рот — несомненно, чтобы высказать мне все, что думает. Болтовня в поезде прекратилась. Люди отрывали взгляды от своих телефонов и планшетов. Две подружки, сидевшие напротив нас, задыхались, вцепившись друг другу в рубашки. А моя будущая ненастоящая невеста смотрела на меня с ужасом, смешанным с покорностью.

Она не любила публичных жестов.

А я не любил проигрывать. А Эммет хотел, чтобы я проиграл.

Даффи закрыла рот руками, скорее, чтобы подавить проклятие, чем от шока.

— Дафна, милая, любовь всей моей жизни, я не могу представить, как буду стареть без тебя.

Ты уже стар, — услышал я в мыслях ее дерзость.

— Ты — моя причина, мое вдохновение, мой человек. И самое главное — ты моя единственная. С того момента, как я встретил тебя. Это было необычно, странно, и я определенно произвел не самое лучшее первое впечатление. — Я продемонстрировал ей ухмылку с ямочками, наблюдая за тем, как люди на периферии поднимают свои телефоны в воздух и снимают мое предложение со всех возможных сторон. — Но это только делает нашу судьбу еще более особенной. Наша способность любить друг друга, все недостатки и все остальное, на протяжении вечности и за ее пределами.