Холодное сердце (ЛП)

Я поднял свои руки и начал медленно отступать от нее в сторону двери на кухне.

— Ты вломилась в мой дом и дала мне слабительное, и это побило все, что я сделал тебе за последние двенадцать часов.

Нила поколебалась, сложила руки на груди и злобно улыбнулась.

— Я знала, что ты выпьешь напиток, который принесет твоя мама. Было просто наслаждением смотреть на это.

Она не сделала, то, что я думал.

Я прищурил глаза на ее безумство, и когда увидел, что она говорит правду, ахнул.

— Ты подговорила мою мать, чтобы она оказалась на твоей стороне, — обвинил ее я.

Святое дерьмо.

Предательство ударило меня как поезд.

Как, черт побери, она посмела вовлечь мою понимающую маму в свою злую схему.

Та женщина родила меня!

— Нет, не обязательно, — Нила ухмыльнулась, ее лицо — злая маска. — Я заплатила одному из барменов, чтобы он дал нам не те напитки, и только намекнула твоей маме, что ты любишь виски и обрадуешься. Это было проще пареной репы. Твоя мама не захотела, чтобы они пропали и поскольку ни одна из женщин, я знала, не станет пить виски, как я и думала, она понесла их тебе.

Я сузил глаза на чертовку.

— Я не верю тебе. Я могу понять, как моя мама стала пешкой в твоем сатанинском плане, если бы это было что-то не такое грандиозное, но на сей раз, ты перегнула палку. Ты почти выкрутила мои внутренности, Нила. Я никогда не трогал твои внутренности. То, что ты сделала со мной — это просто ужасно.

Я моргнул, когда Нила бросила полотенце в мое лицо и завизжала:

— Лжец! У меня было пищевое отравление на двадцатый день рождения Шона. Я была прикована к постели, и меня рвало несколько дней!

Я поморщился.

Я забыл об этом.

— Я сделал это не нарочно, я правда думал, что курица была свежей! А то, что ты сделала со мной… это было продумано и запланировано. Ты — злая корова!

Я пожалел, что не использовал другое слово, а не корова, потому что лицо Нилы перекосилось от ярости. Я отошел от нее на случай, если она решила вылить свой потенциал ярости на меня.

— Ты держал меня в плену всю ночь, твой попугай обзывал меня. И теперь ты называешь меня жирной?

О, господи.

Я точно умру сегодня.

Я не ответил Ниле, да и не пытался объяснить, что я вовсе не имел в виду, что она жирная. Вместо этого, я повернулся и выбежал из кухни, поднимая за собой столп пыли. Меня не волновало то, кем я выглядел в ее глазах: трусом, сучкой или кем-то там еще. Никто не знал, как сильно Нила может ударить, и по ее гневному взгляду понял, что она будет целиться мне по яйцам, и я не мог дать ей сделать это.

— Дарси! — рявкнула она позади меня.

Я слышал, как ее шаги раздались по моему плиточному кухонному полу, и на секунду я пожелал, чтобы она поскользнулась и упала. Так она была бы занята другим и не побежала за мной.

Боже, о чем я только думаю.

— Черт! — вскрикнул я, когда огромная обезьяна, только так можно описать ее, прыгнула мне на спину.

Я инстинктивно протянул руку и схватил руки Нилы, когда она попыталась обернуть их вокруг моей шеи. На этот раз я был готов к такому повороту. Когда она провернула тот же трюк в магазине игрушек в среду, я не был готов, она почти задушила меня, но сегодня все было иначе.

Не сегодня, Кларк.

Не сегодня!

— Ты с ума сошла? — выплюнул я и попытался сбросить ее со спины, но она как обезьянка вцепилась изо всех сил.

Я еще раз пытался сбросить ее, но когда эти усилия потерпели неудачу, я хмыкнул и вошел в гостиную, где попытался скинуть ее на свой диван, и когда это не сработало, я разозлился и решил играть нечестно. Я отпустил ее руки, потянулся за свою спину и начал щекотать ее по ребрам и вниз к бедрам. Это было на сто процентов эффективно, потому что Нила боялась щекотки, очень боялась щекотки.

— Ублюдок! — она завизжала и отпустила меня.

Она упала назад и с оглушительным стуком приземлилась на спину, на мой деревянный пол из красного дуба.

Я вздрогнул, когда повернулся и посмотрел на нее.

Я положил свои руки на бедра и вздохнул:

— Ты в порядке, обезьянка?

Нила издала звук, который не был похож на человеческий, и я испугался. Я боялся наклониться в случае, если она притворяется и вцепится в меня руками, так что вместо этого я протянул свою правую ногу и толкнул ее ей, чтобы убедиться, что она была еще жива.

— Дарси, — крикнула она через боль. — Сейчас же убери свою противную ногу от меня!

Я внутренне усмехнулся, глядя на нее.

Она была в порядке.

— До сих пор боишься мужских ног? — спросил я и поднял ногу, чтобы помахать перед ее лицом и дальше раздражать ее.

Она завизжала и отодвинулась от меня.

— Не боюсь. Просто они вызывают у меня отвращение, — плюнула она.

Я посмотрел на свою ногу, а затем обратно на Нилу, которая сжала губки от отвращения, и затем ухмыльнулся.

— Даже не думай об этом, — зарычала она.

Я поднял бровь.

— О чем?

— О том, что приходит в твой крохотный мозг прямо сейчас.

Она никогда не упускала возможности оскорбить меня.

Я поднял руки в воздух.

— Я ни о чем не думаю, и поэтому я не собираюсь ничего делать... в отличие от тебя.

Нила медленно встала на ноги.