Холодное сердце пустыни

Между прочим, солнечная госпожа была ничуть не милостивей Сальвадор, Королева Скорпионов даже училась у неё держать смертных в такой вот железной шипастой узде.

Сейчас Пауль один. Скорей всего брат сгинул где-то в пустыне. Скорей всего сейчас он будет стоять на позиции своего брата, просто по кровному принципу.

— Знаешь, нет, — сипло выдохнул Пауль, прислонившись затылком к глиняной стене за своей спиной и прикрыв глаза, — я знаю, что Рик повел себя… Очень неосмотрительно.

Мун моргнула, пытаясь переварить услышанную фразу. Даже покосилась на Пауля, будто слегка дремавшего, чтобы убедиться, что не ошибается.

Ужасно неожиданно было услышать такие слова от мужчины. От мужчины, который, во-первых, визировал свою ненависть к ней и её понятиям о справедливости, а во-вторых, по-прежнему был кровным родичем оскорбившего Сальвадор глупца.

— Рик забыл, что мы пришли к духу, — ровно произнес Пауль, не раскрывая глаз, — Рик увидел в ней всего лишь женщину, а простой женщиной она не была.

— Можно подумать, простую женщину оскорблять можно, — Мун поджала губы. — Думаешь, можно плюнуть в лицо матери, если уж очень захотелось?

— Нельзя, — Пауль качнул головой, — но я к тому сейчас, что мои претензии к Сальвадор лишь в малой своей части из-за того, что она наказала меня и Рика. Нельзя оскорблять духа, это все знают. Все пустынники. Я сейчас — знаю. Тогда — мы с Риком были два молодых идиота, впервые оказавшиеся в пустыне. Для нас вообще в новинку было иметь дело с духами. И Сальвадор мы недооценили.

Он был странный — этот смертный. Еще по его рассказу, она удивлялась этому, ведь вел он себя не как пустынники, даже не как его брат. Да что там, она сегодня за день не один раз рассчитывала, что он ей поможет распрощаться с дурацким пари и телом смертной. Да что там, она всерьез думала, что он не выдержит, и попытается взять её силой. Ведь были же возможности, что в комнатушке Анука, что сейчас. А он разговаривал с ней, поглядывал на неё искоса, и хотел, ведь хотел же. Но не касался даже.

И вот сейчас, он почему-то признавал её правоту, хотя по сути — должен бы стоять за своего брата. Не из-за того, что тот повел себя правильно, а просто потому что они одной крови. И с одной стороны, хорошо, когда родичи поддерживали друг дружку, с другой — отсюда росли истории кровной вражды. И те истории, когда сын был в ответе за грехи отца. Хотя в каком месте, казалось бы, это было справедливо?

— Твой брат ожидал чего-то величественного, да? — задумчиво поинтересовалась Мун, мучая и мучая своими беспокойными пальцами очередной хлебный шарик. — Тысячу духов-присяжных, голосование, молнии, которыми Шии-Ра подписала бы приговор?

— Я не оправдываю Рика, правда, — Пауль вздохнул, — нужно было думать, что делаешь. Не нужно было давать волю предубеждениям. Даже по тем слухам было ясно, что Сальвадор не из тех женщин, которые сотрут с лица плевок и побегут варить похлебку заново. Мы пришли к ней за помощью и её оскорбили.

— Твой брат… — это она начала неуклюже и тут же споткнулась об взгляд Пауля. Горький, будто песчаная полынь.

— Сочувствую, — тихо произнесла она, осторожно касаясь руки Пауля.

Может быть, его брат и болван, но это ведь не запрещает ему быть оплакиваемым. Пауль же накрыл её пальцы второй своей медвежьей лапищей и отчаянно их стиснул. И нет, это было абсолютно не потому, что он решил воспользоваться её жестом как поводом сблизиться поскорее. Он был благодарен ей за сочувствие.

Эх, она даже себя слегка лицемерно почувствовала. Хотя соболезновала она Паулю вполне искренне. Потери — всегда потери. Даже если родич, которого потерял — при жизни был болван.

— Пустыня убивает быстро, — выдавила Мун, пытаясь нащупать нить разговора.

— Рик погиб на Арене, — Пауль качнул головой, — знаешь, мы ожидали, что умрем быстро, еще в пустыне, что придут её скорпионы, её змеи, приговорят нас окончательно, но… Их не было. Видимо, Сальвадор решила, что это было бы очень просто для нас. Ну, или шанс дала выбраться самим. У нас было только солнце. И ледяной холод ночи. И две фляжки на двоих, но вода в них закончилась к вечеру первого дня. И голодные хорлы, которые почему-то обходили нас стороной.

Почему-то…

Действительно странно, хотя… Смертные, осененные проклятием Сальвадор, у хорл вызвали бы только несварение. Вот и не трогали голодные пустынные охотники этих двоих, потому что побаивались Королеву Ядов. Если вдуматься — до Турфана Пауль тоже дошел по пустыне. Один. Без зачарованного оружия. И его не сожрали, хотя диких мелких духов в пустыне хватало. Он, наверное, принял это за везение, но вероятнее всего, её проклятье для него работало до сих пор, превратившись в своеобразный оберег.

Проклятие ведь не было нацелено на Пауля, в основном на Рика, и он явно свой кармический удар за оскорбление уже получил. Судя по тому, что он оказался на свободе — наказание за оскорбление он уже получил, больше карме было спрашивать нечего.

— Но как вы попали на Арену? — осторожно спросила Мун, желая заполнить все лакуны в этой картинке.