Холодное сердце пустыни

Когда она повела его по чертогу — чуть-чуть обгоняя, Пауль вновь зацепился взглядом за черно-белый браслет на её руке. Нужно спросить. В конце концов, что за ерунда, разве может его женщина быть обручена с другим? Она сильная, дерзкая, она не признает многих законов, но должны же оставаться хотя бы какие-то минимальные основы бытия. Что мужчина и женщина — друг для друга, и кроме них в их отношениях никто не участвует. Нужно как-то разобраться с этим вопросом!

— У тебя всегда так пусто? — А спросилось совсем иное…

В Чертоге Сальвадор на самом деле было тихо и очень уединенно. Сколько Пауль ни вспоминал легенды, в домах у богов вечно происходило какое-то безумство, и стоило, скажем, матушке отойти до кухни, чтобы приготовить обед, как к юному божественному отпрыску сразу набегала туча гостей, что принимала его за какого-нибудь дерзкого мальчишку, и начинала бурогозить…

А тут — так тихо было, и ни единой живой души. Хотя ведь должны быть тут друзья, слуги, мелкие духи, что непременно служили старшим духам-полубогам. Хотя — было красиво, на самом деле.

Огромный дворец с темно-синими резными потолками, множеством потайных закоулков, и наверняка — таящий в себе не один секрет, не мог не впечатлять.

— У меня пусто, когда я того хочу, — это Сальвадор произнесла спокойно, — ты хочешь поговорить с Риком? Прости, любимый, я не сообразила сразу.

— Я не об… А с ним можно поговорить? — Пауль аж растерялся. Он не то чтобы забыл про брата, но совершенно не представлял, как поднять эту тему в разговоре с Судьей, особенно если этот разговор происходит в её постели. Ему казалось, что все успеется, будет идти своим чередом. И вот — кажется, все-таки дошло.

Они вышли к балкончику с невысоким эффинским столиком, накрытым к обеду. Фрукты, легкие закуски…

Рик, сидящий на перилах балкона и подбрасывающий в ладони яблоко, в этот натюрморт не вписался. При виде Сальвадор брат Пауля выпрямился во весь свой неслабый рост и церемонно склонил голову.

— Госпожа…

— Я не буду мешать, — тихо произнесла Судья, бросила взгляд на солнце, что практически подкатилось к границе между землей и небом, чему-то невесело улыбнулась и… Исчезла. Буквально исчезла.

— Это ты? И вправду ты? — Пауль вглядывался в лицо брата, выискивая несоответствия, хотя бы что-то, что намекнуло бы — это мираж, обманка, но…

— Это я, — Рик неловко улыбнулся, — хотя я сам не до конца в этом уверен.

Неловкая тишина продлилась с пару секунд, а потом Рик шагнул к Паулю навстречу. Братские объятия в воинской среде — вещь исключительная, но сейчас для неё было самое подходящее время.

В конце концов — один из них ушел от самого Владыки Вечных Снов, а второй — с Харибской Арены, что для смертного было не особенно легче.

— Любовь с Судьей? Я не сразу понял, но все быстро встало на место, — фыркнул Рик, тихонько пихая Пауля кулаком под ребра. — И как тебя угораздило так вляпаться, а, братец?

Еще бы он сам понимал… Интересно, что на эту тему думает сама Сальвадор. Её ведь тоже угораздило…

— А сам-то… — Пауль криво усмехнулся, — уж ты-то проклинал её похлеще моего…

— И стал её реликтом, — закончил Рик, задумчиво почесал затылок и пожал плечами, — знаешь, за чертой смерти меня перестало волновать собственное самолюбие. После Суда Предков и вовсе стало очевидно — я вас подвел. Тебя, Мег… Я должен был вас хранить, а сам — навлек беду и оскорбил единственную, кто вообще была способна нам помочь. Надо было идти на её капище, снова просить помощи, как только скрутило кровной связью, она бы ответила, а сейчас… Сейчас надеюсь только, что еще пригожусь госпоже. А еще, что теперь она даст мне ответы, за которыми я к ней пришел. Она обещала…

— Как думаешь, где она может быть? — Пауль тревожно обернулся. Ему не нравилось, что Сальвадор ушла. Они толком и не поговорили, а сейчас она и вовсе куда-то пропала, будто и не собираясь возвращаться.

А задача «разыскать в одном огромном чертоге стройную юркую девицу, пусть и полубогиню», обещала быть непростой.

— Я не думаю, я знаю, где госпожа, — Рик усмехнулся, — в конце концов, реликт я, или кто?

— Тогда показывай, — в философские споры Паулю влипать не хотелось.

Сальвадор нашлась парой этажей ниже, в круглой голубой комнате, основную площадь которого занимала круглая глубокая чаша с водой, в которой можно было искупаться четырем быкам, не меньше. Судья, скрестив ноги и прикрыв глаза, сидела на восьмиугольном камне в самом центре чаши.

Именно здесь Пауль впервые наткнулся на незнакомку, когда она безмолвно преградила ему и Рику вход в зал. Назвать её человеком — не поворачивался язык, потому что человеком она была ровно наполовину, на вторую будучи скорпионом. Или скорпионихой?

— Это Алима, — шепнул Рик Паулю, — самый первый реликт Сальвадор, её корона. Гордячка страшная, но Тариас не особенно ей уступает.

— Тариас? — Пауль заметил шевеление в дальнем углу и увидел, как по полу вокруг чаши неторопливо ползет наг. Чешуя хвоста была темная, а кожа человеческой части — была расписана цветными узорами.