Холодное Сердце Железных Королевств (СИ)

   Он и раньше замечал за своим оружием некоторую кровожадность, но её было довольно легко контролировать, да и проявлялась она только в бою. Древний клинок не призывал убивать всех и каждого, но всегда давал уверенность в своих силах и волю двигаться вперёд. Так что могло измениться? Это хозяин оплошал, поддавшись кровожадному зову, который просто не замечал раньше? И с каких пор его волю пытался подчинить собственный меч? Неужели во всём этом виноват Краснов со своим полевым ремонтом? А ведь он проводил его, находясь под действием мощного обезболивающего после тяжёлого ранения. Так что он мог даже не заметить своей ошибки, случайно нарушив энергетический баланс оружия, сделав его агрессивнее и сильнее...

   Резким движением выхватив клинок из ножен, Ханс принялся внимательно изучать его лезвие, ища любые изменения в древних рунах силы, что были вытравлены на его отполированных гранях. Но как он не всматривался в до боли знакомый рисунок, никаких новых деталей обнаружить не удалось. Боясь, что изменения могут быть просто не видны, сокрытые в глубине энергетической системы оружия, он нажал кнопку активации, позволяя батарее вновь напитать силой древние заклятия.

   Когда лезвие украсилось голубоватым мерцанием рун, голос оружия вновь стал столь же отчётливым, каким он был во время боя. И этот голос чуть ли не орал в голове у своего хозяина об опасности, что исходила от лежащего неподалёку на диване остывшего трупа. Наместник просто не мог понять, что стало причиной такой реакции? Ведь раньше меч никогда не ошибался, подсказывая направление ударов, направленных против своего хозяина, и предупреждая о недобрых замыслах окружающих. Но теперь он взывал только об одном - добить жертву. Пронзить её сердце острой сталью, отсечь поседевшую голову и сжечь тело в большом костре. Даже если бы Анна была сейчас жива, и держала его на мушке пистолета, голос клинка наверняка бы не был столь настойчивым.

   Отключив оружие, Ханс перевёл дух, вновь обдумывая случившееся в свете открывшихся фактов. Конечно, его меканический клинок подлил масла в огонь, но его голос не был решающим. Герцогиню Аренделл убил он и только он. Слишком много было поставлено на карту, чтобы отступиться из-за разбитого вдребезги розового мирка взбалмошной дуры, которая и так уже была одной ногой в могиле.

   А чтобы доказать самому себе, что голос оружия здесь не при чём, ну и хоть немного успокоиться, молодой кастелян поднёс лезвие к лицу Анны. Минутное ожидание не принесло ничего. Отполированная поверхность всё так же отражала свет, не замутнённая ничем. Анна была мертва. Для чистоты эксперимента разок дыхнув на лезвие, и стерев оставленный след перед тем как убрать оружие, он ещё раз поправил подушки, чтобы сцена выглядела как можно более натурально, и не выдавала следов борьбы, после чего спокойно направился к выходу.

   -Тебе это с рук не сойдёт... - произнёс он, передразнивая свою бывшую невесту, которая даже перед смертью так и не поумнела. И уже с порога кинул в погружённую во мрак комнату: - Знаешь, уже сошло.

   А затем он вышел в пустой коридор, заперев за собой двери. Теперь дело оставалось за малым - убедить хадорцев в том, что именно чары Эльзы сгубили Анну. Навряд ли они станут глубоко копаться в этом деле, ведь это всего один эпизод из того длинного кровавого следа, что оставила после себя бывшая герцогиня Аренделла. И убийство представительницы дворянского сословия добавит ещё один пункт в списке обвинений, а факт близкого родства убийцы и убитой - той самой соломинкой, что переломит спину осла.

   В этой ситуации время играло на его стороне. Потому что чем больше времени пройдёт с момента смерти, тем сложнее будет докопаться до правды. А потому Ханс метнул ключ в дальний угол, после чего неспешно направился в сторону зала совета. Нужно было подготовиться, чтобы достаточно убедительно сыграть убитого горем жениха, оставшегося без невесты. Тогда и потеря ключа не вызовет особых вопросов.

   Новая волна холода прокатилась по телу, выбив остатки воздуха из лёгких и заставив каждый мускул вздрогнуть. Судорожно силясь сделать вздох, Анна резко открыла глаза, испуганно глядя в мрачный потолок. Перед её мысленным взором всё ещё стоял образ Ханса, с лицом, искажённым презрительной ухмылкой, и подушкой в руках.

   А ведь он её почти задушил. Хотя какое там почти? Просто задушил. Но холодная и рациональная часть разума, пробудившаяся под действием магии, подсказывала юной герцогине, что она обязана жизнью убивающему её заклятью. И виной тому была не ревнивость старшей сестры, желавшей во что бы то ни стало покончить с нею лично. Просто из-за холода все процессы в теле замедлились, позволив задержать дыхание настолько, что убийца счёл её уже мёртвой. Ну а озноб уже привёл её в чувство, чтобы пытка медленной смертью могла продолжаться.