Холодное Сердце Железных Королевств (СИ)

Но голод это полбеды. При должном умении его даже можно использовать чтобы сократить издержки на строительстве, потому что местные будут с радостью наниматься чуть ли не за еду и совсем жалкие гроши. Гораздо серьёзнее строительству могла помешать война. А война будет обязательно. И не с голодранцами Свободного Ллаэля, которых наверяка так же неплохо подморозило, а с менитами северного крестового похода. Эти горячие парни с юга, где снега отродясь не видали, наверняка чуть не вымерзли начисто у себя в Леруине. И не надо быть пророком, чтобы догадаться, о чём будет голосить их иерарх в своих проповедях. Старый маразматик Севериус обвинит Империю во всех смертных грехах и надругательстве над Законом Божьим, объявив новый этап своего крестового похода. После чего не только натравит всех уцелевших фанатиков, но и призовёт новые толпы "святых воинов" для свершения "богоугодного дела" войны с Империей. Ну вот почему Менот не вразумит этих долбаных фанатиков, что расшибают лбом половицы и сжигают людей живьём во славу Его? Они ж наверняка рванут всей гурьбой по дороге прямиком на Риверсмит, а потом и дальше на Лаэдри. А строить железную дорогу навстречу бьющейся в религиозном исступлении толпе безумцев, которые вздёрнут на врек просто за то что не можешь пересказать наизусть без запинки все заповеди Канона Истинного Закона не прельщало совершенно.

Устав от этих мрачных мыслей, Варравский поднялся с лежака и принялся мерить камеру шагами в ожидании хоть каких-то новостей. Война была неизбежна. Оставалось только надеяться, что в неё не полезут гномы Рула. Вдали от своих гор они чувстовали себя неуютно. Что не мешало им продавать услуги целых корпусов наёмников всем желающим. Мениты могут сколько угодно презирать приземистых нелюдей, но иерарх наверняка не упустит шанс ухватить себе ещё несколько тысяч профессиональных бойцов с тяжёлой техникой и вооружением. Да ещё и со скидкой. А в умении его проповедников промывать пастве мозги до кристального блеска сомнений даже быть не могло. Так что толпа религиозных фанатиков могла легко превратиться в толпу хорошо вооружённых религиозных фанатиков, справиться с которой будет значительно сложнее.

Так что когда до слуха старого кайязя долетел приглушённый лязг стальных ног варджека по булыжникам мостовой он был счастлив отвлечься от тяжёлых дум и поспешил прильнуть к окну. Легко подтянувшись на высоком подоконнике, он стал свидетелем довольно пугающего зрелища. Собравшаяся встречать спасителей толпа восторженных беженцев, многие из которых наверняка до сих пор не верили своему счастью, спешно расступалась, подгоняемая вошедшими в замок солдатами с тяжёлым варджеком во главе, которые расчищали дорогу для остальной процессии. Одного взгляда на которую было достаточно, чтобы желание поскорее унести ноги куда подальше возникло само собой.

Потому что там вели пленную ведьму. Ульян не понимал, как она вообще могла выжить, но герцогиня Эльза была жива. Как и её сестра, которая снова красовалась ярко-рыжей шевелюрой. Вот только теперь они обе были закованы в цепи, как и каратель с эльфом и ещё каким-то белобрысым парнем. А конвоировали их не кто-нибудь, а гремящие цепями дум риверы, державшие наготове свои проклятые мечи. От одного взгляда на эти здоровенные клинки, покрытые пугающим узором перетекающих из одного в другое лиц, искажённых беззвучным криком, у старика мурашки пробежали по коже.

Поспешно отскочив от окна, он подобно затравленному зверю остановился в центре камеры, проклиная свою беспечность. Сейчас он бы предпочёл оказаться где-угодно, лишь бы там его не смогли достать колдуны и их цепные монстры. Потому что в глубине души он боялся, что где-то в глухих застенках цитадели Ковена Серых Владык его уже давно дожидается точно такой же пропитанный чёрной магией проклятый орготский меч. Потому что трудно придумать более жестокое наказание, чем приковать к оружию, которое сведёт тебя с ума. Превратить в тупое животное, жаждущее крови и живущее только ради битвы. И до конца своей недолгой жизни быть на цепи у надменного колдуна подобно собаке. Без воли, без рассудка, без имени. Только в исступлении бросаться на всякого, кто окажется на твоём пути, ища в битве долгожданной смерти и освобождения от проклятья древних чар.

Но любопытство в конце концов пересилило страх. Он уже слишком стар, чтобы его  приковывать к тяжеленному полутораметровому стальному дрыну, пусть и пропитанному чёрной магией с острия до конца рукояти. Да и рановато ему паниковать. Ведь один раз колдуны уже брали его за мягкое, а затем отпустили по приказу великого визиря. Блауставия был одним из немногих, кто имел право приказывать Ковену Серых Владык. Если не напрямую, то через Императрицу, у трона которой он обитал и с которой общался каждый день.