Холодное солнце

Донской вырвал из внутреннего кармана модника какие-то удостоверения с визитками. На одной бросились в глаза латинские буквы – «Компания JJ». Ни имени, ни фамилии.

Сунув документы себе в карман, Глеб поспешил удалиться… и налетел на стремительно вышедшего из-за угла мужчину в длинном, застегнутом под самое горло плаще и шляпе, надвинутой на глаза.

Мужчина вздрогнул и, инстинктивно сделав шаг назад, прикрыл лицо руками. Глеб отрезал ему путь к отступлению и двинулся на него, сжимая в руке дубинку. Мужчина взялся за верхнюю пуговицу плаща…

– Не успеешь! – крикнул Донской и шагнул навстречу.

27

Рентгенщик Яковчук поднялся к себе в комнату и сел на кровать. Пружины скрипнули, и в деревянную перегородку кто-то отчаянно застучал.

– Слава, сука, дай поспать! Я же тебе говорил, ходи на цырлах! – раздался раздраженный голос.

– Извини, Ильяс! Это все проклятая койка!

– Койка, койка… – заворчал Ильяс. – Брось матрас на пол и замри!

За перегородкой жил охранник с Аналитического центра. Уже несколько часов он пытался заснуть. Побег косых, неразбериха, свистящие над головой пули – одна царапнула ему макушку, – все это едва не свело его с ума. Нервы гудели высоковольтными проводами и не то что не успокаивались, а даже повышали напряжение. Ильяс уже стоял под душем, обливался холодной водой из ведра и пил настой валерьяны. Нет, ничего не помогло! О, если бы он мог выпить! Но доктора пить запретили. Под страхом смерти! И теперь Ильяс медленно сходил с ума, сгорая в пламени вихрем кружащихся видений…

Яковчук сел на стул рядом с обшарпанным письменным столом, безвольно свесив жилистые кисти рук. Сегодняшний день был слишком тяжелым. Сначала обыски, потом допросы и, наконец, прогулка в Промзону, где ему едва удалось уйти от преследования патрульной машины. Если бы не та неразбериха, которая сейчас царила на Объекте, его наверняка бы сцапали. Но количество патрулей, к счастью, было сегодня ограничено. В районе вертолетной площадки шел бой, и туда были стянуты значительные силы.

Он очнулся от забытья и, разгоняя туман дремоты, резко встал. Взяв из ящика письменного стола свою фотографию, лезвие безопасной бритвы, тюбик клея и сморщенную картофелину, он повернулся лицом к перегородке, за которой страдал охранник.

– Ильяс, ты заснул? – осторожно спросил он.

– Я тебя убью, падло! – взвыл охранник, будто все это время только и делал, что, изнывая от нервного напряжения, ждал любого шороха.

– Не сердись. У меня есть таблетки!

– Пошел ты со своими таблетками! – крикнул Ильяс.

– Да нет, ты не думай. То, что надо! Транквилизатор!

Охранник продолжал что-то кричать, а Яковчук вышел на лестничную площадку и постучал в дверь охраннику.

Дверь моментально распахнулась, и перед рентгенщиком вырос охранник в длинных семейных трусах и майке. Он весь дрожал от злости. Измученное бессонницей лицо его имело желтоватый оттенок, а красные глаза были подведены землистой краской страданий.

– Что у тебя? – взвизгнул охранник.

– Вот, держи… Четыре таблетки – и будешь в норме!

– А если сразу восемь?

– Спать будешь долго. Тебе ведь в ночь на дежурство?

– Не твое дело!

Охранник вырвал из руки Яковчука упаковку и прочитал название.

– Там внутри есть аннотация, – сказал рентгенщик, внимательно глядя на соседа.

– Здесь сказано по одной два раза в день! А, ладно! – воскликнул охранник и проглотил четыре маленьких таблетки. – Когда подействует?

– Через полчаса!

– Все, иди! – сказал охранник и принялся выталкивать Яковчука за дверь.

– Да подожди ты! Я ж тебе помочь хочу, чтоб ты не мучился! Иди, ляг на кровать!

Яковчук с улыбкой подтолкнул удивленного охранника к кровати и шагнул в комнату.

– Как помочь?

– Успокоительный точечный массаж – акупунктура. Слышал? Ну, ложись на спину. За минуту расслабишься! – тон Яковчука стал повелительным.

Охранник подчинился.

Сначала рентгенщик прощупал у охранника пульс, озабоченно глядя на секундную стрелку своих часов. Охранник несколько успокоился и перестал крутиться. Затем Яковчук положил свои длинные пальцы на виски страдальца и начал сильно нажимать, делая при этом легкие круговые движения. Охранник закрыл глаза. Сняв пальцы с головы Ильяса, Яковчук интенсивно встряхнул их и мягко положил в основание шеи охранника. Тот блаженно улыбнулся.

– Кайф! – промурлыкал охранник.

Сделав вдох, рентгенщик погрузил свои вдруг ставшие твердыми, как железо, пальцы в сонные артерии Ильяса. Тот вздрогнул, поднял было руки, но тут же расслабленно опустил их. Голова его упала набок.

После этого Яковчук вложил еще несколько таблеток транквилизатора в вяло шевелящий губами рот охранника и осторожно влил воду из стакана, следя за тем, чтобы охранник все проглотил. Охранник затих. Могло показаться, что он умер. Яковчук склонился над ним, слушая его едва уловимое дыхание.

Пятнистый костюм Ильяса лежал на стуле. Пожалуй, он был маловат рослому Яковчуку, однако выбирать было не из чего.