Холодное утро в 3018

Было бы что разглядывать! В моей внешности нет ничего примечательного. Разве что совсем светлые глаза, странно сочетающиеся с тёмными волосами, бровями и ресницами. Ха, подумаешь необычный цвет глаз! Вот у Хавьера запоминающаяся внешность. Девчонки пускали на него слюни ещё до того, как он обзавёлся парочкой ярко-жёлтых, блестящих, как у кота, глаз, нарастил мускулы и перестал коротко стричься. В этом вопросе я ему не завидовал. Повышенное внимание меня никогда не радовало, я не желал превратиться в неповоротливую планету, вокруг которой всё вращается. Нет, мне было достаточно любви близких, работы, исследований, тишины и книг.

— «Знай также, что желать приятно, но ещё приятнее быть желанным», — заметил я.

— И кто это сказал? — фыркнул Хавс.

— Петроний — один из главных героев «Quo vadis»[3].

— Что?

— «Куда идёшь» — роман Генрика Сенкевича. Петроний Арбитр — один из главных героев…

— Ааа, это тот, который перед смертью высказал Нерону всё, что о нём думал?

— Он самый!

— Этот тип для меня не авторитет.

Еще бы! Хавьер не любит читать. Даже если он и увлекается какой-нибудь книгой, то она ему быстро надоедает. А я жить без них не могу. Книги составляют для меня целый мир, нет, скорее множество разнообразных миров. Каждый раз, устраиваясь в кресле и собираясь погрузиться в новую историю, я отправляюсь в путешествие. В путешествие по давно исчезнувшим в океанских пучинах городам и странам, по древним замкам и гигантским лайнерам. Я провожу время в обществе представителей давно угасшей цивилизации. А ведь мы, люди будущего, едва ли сильно отличаемся от них. Также любим и страдаем, сражаемся за место под солнцем. Мы не победили Природу и Смерть, не стали повелителями Вселенной, не прекратили воевать, не отказались от политической борьбы. Каким бы ни видели будущее наши предшественники, оно оказалось весьма прозаичным. Будущее обычных людей, а не супергероев. Будущее общества, столкнувшегося с массой проблем, человечества, живущего в мире, где земля стоит дороже золота. Я пытался объяснить Хавьеру, что книга — это зеркало своего времени. Зеркало, в котором отражаются нравы общества, но он не слушал. Я пытался объяснить, что автор берётся за написание книги не просто так, не ради забавы, ведь это кропотливая работа, требующая большого терпения. Автор берётся за книгу, когда хочет сказать что-то важное, когда хочет объяснить. Слов хватает далеко не всегда. Но в любом случае, образы, представленные в книгах, пытаются чему-то научить, они живут, любят, страдают и гибнут. Эти герои, пусть они и выдуманные, отражения нас самих. Они кладезь человеческой мудрости. У них есть ответы. Пусть и не на все вопросы.

Меня привлекают именно старые книги, новые, напротив, наводят тоску. Книги, написанные ещё до Потопа, спасённые, перепечатанные, восстановленные, изданные вновь. Я обожаю бумажные книги, а их осталось немного, ведь сейчас ввиду экономии древесины выпускают только синтетические. О! Это совсем не то! Синтетика и электронные версии при всём их удобстве обезличивают книгу. Да, они не умаляют ценность содержания, но превращают её в нечто обыденное. Она перестаёт быть древним сокровищем. Все атрибуты книги: цвет обложки, переплёт, шрифт, даже запах краски имеют для меня значение. О да! Я привереда. Однако меня не смущают ни желтизна бумаги, ни пыль, осевшая на корешках, ни скукожившиеся от времени и жаркого влажного климата страницы. Напротив, они служат доказательством «старости» книги, доказательством прожитой ею удивительной жизни.

Что же… я увлёкся. Я могу говорить о книгах часами, однако Хавьера это чертовски раздражает. Его интересует лишь настоящее, а меня привлекают тайны прошлого. Разве нам не следует разгадать оставленные предками загадки, чтобы понять, почему теперь мы ведём себя именно так, а не иначе, и что ждет нас впереди?

— К этому делу нужно относиться серьёзно так же, как к работе, а не тратить время на шашни, — я как бы подвёл итог под замусоленной темой, хотя и не надеялся поставить в ней точку.

— Можно совмещать, знаешь ли!

— Бесполезно с тобой спорить. Хорошо, что в нашей команде есть хоть один здравомыслящий человек.

— Ты всего-навсего не умеешь переключаться.

— Ха, конечно! Ладно, работай. Я проведаю бабушку.

— Может, принесёшь что-нибудь пожевать?

— Может и принесу, но мама просила не объедаться. Как только она и Эмиль вернутся, будем ужинать.

* * *