Холодное железо

Среди тел и каменных обломков сидел забрызганный кровью, но целый и невредимый мальчик и тупо пялился на лежащий у него на коленях меч; в другой руке у мальчика было зажато точило. Совершенно непонятно, как он спасся, и спасся ли.

Перед глазами появилось лицо Жужела. Рот шевелился, как будто он что-то говорил, но слышно было лишь какое-то потрескивание.

– Что? Чего?

Даже собственные слова выходили беззвучно. В щеку Зобатому тыкали большим пальцем. Больно. Очень. Зобатый коснулся лица; пальцы оказались в крови. А впрочем, они и так были окровавлены. Как и все вокруг. Он попытался оттолкнуть Жужело, но сам при этом оступился и тяжело шлепнулся задом на траву. Может, лучше вот так немного посидеть.

– Попадание! – ликовал Сауризин, взмахивая загадочным приспособлением из медных шурупов, прутков и линз, как потрясает победным мечом какой-нибудь старец-воин.

– Лорд Байяз, ошеломительное попадание второго заряда! – так же восторженно восклицал Денка. – Камень на холме разрушен прямым попаданием!

Первый из магов заломил бровь:

– Ты говоришь так, будто целью испытания было разрушение камней.

– Я уверен, что среди северян на верхушке посеяно смятение! Они понесли внушительные потери!

– Внушительные потери и смятение! – эхом вторил Сауризин.

– Прекрасные дары на голову неприятеля, – кивнул Байяз. – Что еще?

Восторженность стариков-адептов несколько поутихла.

– Было бы предусмотрительно, – Денка облизнул губы, – проверить устройства на предмет повреждений. Никто не знает, каковы могли быть последствия столь частого запуска зарядов…

– Ну так давайте выясним, – сказал Байяз. – Дальше что?

Продолжать старики побаивались: как-никак, дело ответственное, а потому страшновато. «Хотя это не идет ни в какое сравнение с их страхом перед первым из магов». Они направились обратно к трубам, где немедля напустились на беспомощных распорядителей, так же, как маг обрушивался на них самих. «А распорядители, несомненно, накинутся на обслугу, а та начнет нахлестывать мулов, а мулы примутся лягать собак, собаки цапать ос, а оса, если повезет, ужалит в жирную задницу Байяза, и таким образом колесо жизни совершит оборот».

А к востоку оттуда захлебывалась вторая попытка занять Старый мост, с результатами не более выдающимися, чем у первой. На сей раз было опрометчиво решено пересечь реку на плотах. Из них два вышли из строя вскоре после того, как оттолкнулись от берега, оставив пассажиров бултыхаться на мелководье, а некоторых, в более тяжелых доспехах, притопив там, где поглубже. Остальных весело унесло куда-то вниз по течению, оставшиеся на стремнине отчаянно, но бессмысленно гребли кто веслами, кто руками, а вокруг плюхались в воду стрелы.

– Вот тебе и плоты, – бормотал Байяз, рассеянно почесывая бородку.

– Плоты, – повторил Горст.

На одном плоту в сторону вражеского берега яростно потрясал мечом офицер; впрочем, достичь того берега храбрецу светило не больше, чем долезть до луны.

Раздался очередной грохот, сопровожденный хором изумленных ахов и восхищенных вздохов толпы зевак, вытянувшейся на бугре любопытствующим полумесяцем. Горст на этот раз едва моргнул. «Небывалое быстро становится привычным». Ближайшая труба вновь выплюнула дым, нежное облако поднялось к едкому пологу, успевшему зависнуть над устройством. Вновь по округе раскатился тот странный гул, а где-то на юге за рекой поднялся шлейф пыли и дыма.

– Что они там, черт возьми, затеяли? – тревожно недоумевал Кальдер.

Даже стоя на цыпочках на стене, он ничегошеньки не различал.

Он пребывал в ожидании все утро; шагал без устали туда-сюда, сначала под дождем, потом посуху. Все ждал, ждал, каждая минута тянулась как час, а мысли метались по кругу, как ящерка в кувшине. Смотрел что было силы на юг, но ничего не видел, а только слышал волнами долетающие с полей отзвуки боя, то далеко, то вдруг неуютно близко. Но никаких призывов о помощи. Лишь раз пронесли мимо раненых – вот спасибо, укрепили дух: тут и так-то нервы ни к черту.

– А вот и новости, – произнес Бледный-как-снег.

Кальдер вытянулся в струнку, напряженно вглядываясь из-под руки. Навстречу со стороны Старого моста мчался Ганзул Белый Глаз. Лошадь под уздцы он взял с улыбкой, а потому Кальдер слегка воспрял. Отсрочка драки радовала едва ли не так же, как полная ее отмена.

Принц оперся ногой о ворота, что казалось ему выражением мужественности, и с напускным хладнокровием, хотя на душе кошки скребли, осведомился:

– Ну как там Скейл, не уделался пока?

– Пока уделались только южане, петухи драные. – Ганзул снял шлем и утер рукавом лоб. – Скейл их уже дважды отгонял. Сначала они перешли мост гуляючи, думали, мы его им за так оставили. Но твой брат быстро им показал, в какую сторону пятки смазывать.

Он рассмеялся, а вместе с ним Бледный-как-снег. Подключился и Кальдер, хотя смешок казался кисловатым. Как, собственно, и все сегодня.

– Второй раз они отправились на плотах, – Белый Глаз, отвернувшись, смачно плюнул в ячмень. – Да только ума не хватило понять, что стремнина там для этого слишком буйная.