Холодное железо

Ледяной воздух толкнул его с такой силой, что он едва не упал на одного из охранников, стоящего с кислым лицом из-за необходимости оставаться трезвым. Темпл прошел вдоль деревянного борта чудовищного фургона наставника Пайка, размышляя, насколько он близок сейчас к несметным сокровищам, мимо бодрствующих лошадей, из ноздрей которых валил пар, сделал несколько нетвердых шагов к деревьям, чтобы смолкли звуки попойки, сунул бутылку в снег и расстегнул штаны непослушными пальцами. Было дьявольски холодно. Запрокинув голову, он смотрел на небо, где сияли яркие звезды поверх черных очертаний веток.

Капитан-генерал Темпл. Как мог бы оценить это хаддиш Кадия? Как мог оценить это Бог? Ведь он всегда хотел как лучше.

Только лучшее всегда оказывалось полным дерьмом.

– Бог! – выкрикнул он в небо. – Ты там, ублюдок? – Вполне возможно, Он был тем самым скаредным убийцей, о котором толковал Джубаир. – Тогда… дай мне знак, что ли? Маленький такой знак. Наставь меня на путь истинный. Толкни меня тихонько локтем.

– Сейчас я тебя как толкну локтем.

Он застыл на миг, продолжая отливать.

– Бог? Это ты?

– Нет, дурень.

Послышался скрип – кто-то вытащил его бутылку из снега.

Темпл обернулся.

– Я думал, ты уехала.

– Вернулась. – Шай подняла бутылку и отхлебнула из горлышка. Половина ее лица пряталась в темноте, а вторая освещалась пламенем костров. – Думала, ты оттуда никогда не выйдешь, – сказала она, вытирая губы рукавом.

– Ты ждала?

– Немножко. Ты напился?

– Немножко.

– Это хорошо для нас.

– Это хорошо для меня.

– Я вижу. – Она быстро оглядела его с ног до головы.

Темпл понял, что стоит с расстегнутыми штанами, и принялся возиться с завязками.

– Если хотела взглянуть на мой конец, могла бы просто попросить.

– Несомненно, эта штука надолго западает в память, но я приехала не за ней.

– Нашлось окно, через которое можно выпрыгнуть?

– Нет. Но мне может понадобиться твоя помощь.

– Может?

– Если все пройдет гладко, ты вернешься и будешь заливать свое горе.

– У тебя часто все идет гладко?

– Нечасто.

– Это, наверное, будет опасно?

– Немного.

– Правда, немного?

Она отпила из бутылки.

– Неправда. Много.

– О Боже… – пробормотал он, потирая переносицу и желая, чтобы темный мир перестал вертеться. Вечные сомнения – вот главная его беда. Нерешительность. Излишнее волнение. Он пожалел, что много выпил. Тут же пожалел, что мало выпил. Он ведь просил знак свыше, верно? А почему он просил знак свыше? Да просто был уверен, что никогда его не получит.

– Что ты задумала? – спросил он очень тихо.

Острые осколки

Практик Вайл просунул палец под маску, чтобы почесать мелкие потертости. Не худшая часть работы, и все же не очень…

– Э, это, того вот… – Он перетасовал карты, как будто это могло сделать его руку более удачливой. – Я осмелюсь предположить, что она уже кого-то нашла к этому времени.

– Если у нее есть здравый смысл, – согласился Пот.

Вайл хотел стукнуть кулаком по столу, но испугался, что ушибется, и отдернул руку.

– Вот это я называю предательством! Мы, как предполагалось, должны присматривать друг за другом, а ты все время достаешь меня!

– Я никогда не обещал, что не буду доставать тебя, – сказал Пот, сбрасывая карты и вытаскивая две новые из колоды.

– Уважение к его величеству, – отчеканил Болдер. – Повиновение его преосвященству, безжалостное искоренение всякого рода мятежей, но ни слова о том, чтобы за кем-то присматривать.

– Но согласитесь, это неплохая идея, – проворчал Вайл, снова поднимая неудачливую руку.

– Ты путаешь выдуманный тобой мир с тем, чем он является на самом деле, – заметил Болдер. – В который раз.

– Немного дружбы – все, о чем я прошу. Мы все в одной лодке, причем дырявой.

– Тогда черпай воду и прекрати ныть. – У Пота под маской тоже пряталась ссадина. – До сих пор ты только хныкаешь. Еда. Холод. Болячки под маской. Твоя невеста. Мой храп. Привычки Болдера. Суровость Лорсена. Этого достаточно, чтобы любой человек рассвирепел.

– Даже если трудностей не больше, чем в самом начале, – поддержал его Ферринг, который, не принимая участия в игре, сидел большую часть времени, взгромоздив ноги на стол. Он мог предаваться ничегонеделанию просто противоестественно долго.

– Твои сапоги – самая гребаная трудность, – глянул на него Пот.

– Сапоги как сапоги, – Ферринг ответил пронзительно-синим взглядом.

– Сапоги как сапоги? К чему это ты? Сапоги как сапоги!

– Если вам не о чем поговорить, то могли бы задуматься – не лучше ли помолчать, как он. – Болдер мотнул крупной головой в сторону пленника. – Вырвите страницу из его книги. – В ответ на вопросы Лорсена старик не издал ни звука. Ну, разве что рычал, когда его прижигали. И смотрел, прищурившись, а среди татуировок блестела вспотевшая кожа.

– Думаешь, ты вытерпел бы прижигание? – Взгляд Ферринга уперся в Вайла.