Холодные дни

И подумать только, что мне пришлось просить об одолжении, чтобы человек пришел и застрелил меня! Сейчас это казалось совершенно напрасным. Тогда же я был уверен, что если мне удастся добиться успеха, то из-за моей сделки с Мэб я стану монстром, от которого нужно избавиться раз и навсегда. Я сам назначил своему убийце время, а Молли подключила свои уникальные способности, чтобы помочь мне забыть, что это произойдет. План заключался в том, чтобы, после того, как день будет успешно завершен, помешать моему превращению в Гарри-монстра с помощью мощной винтовки.

Штука, однако, в том, что я выжил. И, похоже, настала пора для Гарри-монстра.

Из авторитетных источников я знал, что не обязательно превращусь в полного отморозка – если считать, что архангелу можно доверять, но я так не считал. Из других авторитетных источников я знал, что рано или поздно это закончится именно так. И в результате я понятия не имел, что же будет со мною в будущем.

Хе. С чего вдруг я должен стать другим?

«Жук-Плавунец» явно не был подготовлен к зиме. Крепкое выносливое суденышко – не быстрое, зато не боящееся ударов, которые могла обрушить на него природа. Его трап был опущен, а «трап» и «палуба» – единственные мореходные словечки, которые мне понятны. Я поднимался на борт катера без колебаний, даже в полумраке поздней ночи. Я знал этот катер. Я неоднократно посещал остров на нем.

Взойдя на палубу, я поднялся на крышу штурвальной рубки. Щелкнув тумблерами, включил пару старых светильников и проверил показания приборов. Топливо, масло – в порядке: на поездку до острова и обратно хватит с лихвой. Ключа в замке зажигания не было – он всегда хранился в небольшом сейфе в каюте, но я знал комбинацию.

– Все о’кей, – негромко сказал я. – Забирайся.

Молли поднялась по трапу, а я спустился в каюту.

Я не почувствовал никакого предупреждения об опасности, ни звука, ни движения – вообще ничего. Вот я спускаюсь по лестнице, а в следующее мгновение меня впечатывают лицом и грудью в стену, и кончик чего-то очень острого прижат к шее, чуть ниже правого уха. Холодные, сильные пальцы охватывают мою голову, вжимая ее в стену. Намек был предельно ясным: стоит мне дернуться или издать малейший звук – и эта острая штуковина войдет мне в мозг.

Я замер. Это казалось разумным. Если бы нападающий хотел меня убить, я был бы не в состоянии рассуждать о том, что он уже успел бы это сделать.

– Здравствуй, драгоценный мой, – промурлыкал очень мягкий мужской голос. – По-моему, ты забрался не на тот – катер.

Я обмяк, почувствовав внезапное облегчение:

– Звезды и камни, – выдохнул я. – Томас, ты напугал меня до чертиков!

Сила, с которой холодные пальцы сдавливали мою голову, ни на йоту не ослабла, но на мгновение воцарилась ошеломленная тишина. Потом давление на мой череп стало просто яростным.

– Думаешь, это смешно? – сказал мой брат голосом, срывающимся на крик, закипая от гнева. – Или ты считал, что такой фокус меня развлечет?

– Томас, – произнес я. – Это я.

– Конечно, – прорычал Томас, на секунду еще более усилив давление. – Гарри Дрезден мертв.

Мне показалось, что глаза мои вот-вот выскочат из орбит:

– Глрк!!!

– А теперь, – прорычал он, – я дам тебе ровно три секунды, чтобы ты начал говорить правду, или, клянусь богом, я порву тебя на такие кусочки, которых для опознания не хватит.

Он не шутил. Адские колокола! Он был в ярости. Будь я даже из тех, кому страх вообще неведом, – а я не таков – я бы уже начал всерьез нервничать.

– Мэб! – выдавил я из себя. – Черт дери, Томас, ты чокнутый! Это была Мэб!

– Мэб послала тебя? – требовательно спросил Томас.

– Мэб спасла меня! – Я уже хрипел. – Адские колокола, старина! Это же я!

Томас зарычал еще октавой ниже, но не расплющил мой череп и не воткнул заточенную железку мне в мозг. Томас был силен – сильнее меня. Вампир Белой Коллегии может проявить подобную силу только в особых случаях, но Томас был очень хорошо откормленным вампиром. Я знал, что если он захочет сделать это, все стероиды Зимнего Рыцаря мне не помогут, и он вывернет меня наизнанку, как конгрессмен логику.

– Молли! – позвал он. – Я знаю, ты здесь. Я чую твой запах.

Несколько секунд спустя послышались мягкие шаги по трапу, и у двери шевельнулась тень.

– Я здесь.

– Что это за хрень? – требовательно спросил он.

– Точно не скажу, – ответила Молли. – Тут темно. Но если бы я могла видеть, то сказала бы, что предпочитаю не влезать между двумя братьями, когда они дерутся. Толку от этого никогда не бывает.

Немая сцена длилась две или три секунды. Потом давление на мой череп прекратилось так внезапно, что я едва не упал. Но все-таки смог удержаться на ногах и покачал головой:

– Оу. Я тоже рад снова тебя видеть, старина.

Он бесшумно пересек каюту, и раздался щелчок. Лампа на батарейках зажглась, осветив помещение тусклым, но все же достаточным светом.