Холодные дни

Потрясающе! Он еще спрашивает! Более того — сердится, что я не перекинулась в это страшилище на глазах у всего лагеря!! Я аж закашлялась от возмущения, не заметив, как выбралась из его куртки уже целиком.

— А как я должна была поступить? Ты хоть представляешь, что было бы, если бы все произошло рядом с Зитой? Или с твоим братом, отцом, Лукой, наконец?! Думаешь, твои эльфы дали бы мне второй шанс, если б узрели, ЧТО я есть?!

— Дали бы, — твердо ответил Лех, кинув быстрый взгляд на хмыкнувшего тигра. — Без моего приказа тебя никто и пальцем бы не тронул, а я Беллри и Шиаллу я не велел особо. Хотя, кажется, это без надобности: думаю, они и так тебя боятся.

Я только фыркнула.

— Это они Ширру боятся. Из-за него не приближаются: знают, мерзавцы, что могут и по морде получить! Причем, не только от него! Одно радует: в отличие от некоторых, они хорошо понимают, в чем разница между ним и всеми остальными.

— Боюсь, не только из-за этого… — пробормотал Лех, старательно глядя в землю. — Ты действительно хорошо себя чувствуешь?

— Более или менее.

— Луна еще яркая, — осторожно напомнил он.

— Да. Но пока есть тень, все будет хорошо: на меня только прямые лучи плохо влияют — стоит попасть лишь одному, как я снова начну сходить с ума. В смысле, меняться, как твоя любимая нежить. И, мне кажется, с каждым днем это происходит все быстрее и легче. Однако, когда есть хоть легкая тень, я себя неплохо контролирую. Правда, опасности она не уменьшает, но согласись: это ОЧЕНЬ похоже на оборотня?

Он молча покачал головой, а я снова поймала все тот же странный взгляд и поежилась, невольно глубже забираясь между могучих тигриных лап и настойчиво пряча лицо.

— Все в порядке, Трис, — неправильно понял мое беспокойство Лех. — Ты уже совсем обычная. И волосы, и кожа, и пальцы… почти как раньше. Только голос высоковат, но полагаю, это пройдет.

— Да, к утру. А глаза?

— Немного отливают серебром, а в целом терпимо, — дипломатично кивнул он, по-прежнему не делая попыток приблизиться.

Я тихонько хмыкнула и, наконец, рискнула снять его куртку целиком, открыв смоляную макушку и вернувшуюся к обычному виду физиономию той самой милашки, которой некогда явилась в караван посреди ночного леса. Немного подумала, не нашла в сидящем напротив воине следов явного беспокойства, а потом сложила одежку и осторожно положила перед собой.

— Спасибо, что одолжил, а то было бы не по себе смотреть на тебя в своем настоящем облике. Если б не ты, мне пришлось бы тяжко, — недолго поколебавшись, я протянула руку, с замиранием сердца проследив, как лучик света на мгновение изменил форму моей кисти, и подтолкнула куртку замершему Леху. — Вот так это и происходит… жуть, правда? Порой сама себя боюсь.

Он, к чести сказать, не отшатнулся — просто забрал и даже не вздрогнул, когда мои прохладные пальцы случайно его коснулись. Но подойти и сесть рядом так и не решился, и я его хорошо понимаю: сама бы не стала, больно уж страшно. Вдруг странная девица снова перекинется? Вдруг с когтями набросится? Или клыки себе отрастит побольше Ширровых? Может, крови, наконец, захочет отведать или еще хуже — обернется чем-то пострашней недавней бледной страхолюдины?

Впрочем, сейчас меня гораздо сильнее волновал совсем другой вопрос.

— Почему ты меня не убил? — тигр чуть дрогнул и, нахмурившись, грозно взглянул на Патрульного. — Ты обещал вчера. Ты поклялся.

— Я обещал это сделать, если ты станешь для нас опасной, — бестрепетно возразил Лех. — Пока я вижу лишь одно — опасной ты можешь стать только для себя самой. Если бы мы не успели, точно шагнула бы вниз.

— ?!

— Ты о чем вообще думала, когда там стояла?! — неожиданно вспылил он. — Или считаешь, это — хороший выход?! Решила, что о тебя все шарахаться станут, если вдруг откроется, что ты — не человек?!

Ну вот, он все-таки сказал это вслух… я устало прикрыла глаза.

— Ты не понимаешь…

— Так объясни! Зря я тебя, что ли, вытаскивал?!

— А думаешь легко знать, что ты — сущее чудовище? Что в любой момент можешь сделать что-то, о чем будешь потом жалеть всю оставшуюся жизнь. Случайно поранишь друзей, близких? Сорвешься и потеряешь себя… я боюсь, понимаешь?! СЕБЯ боюсь! Силы своей! И луны этой проклятой!

Лех странно вздрогнул, изумленно распахнув глаза, а Ширра укоризненно пихнул меня носом и снова осторожно лизнул.

— Трис! Но ты — не чудовище! Не оборотень и не нежить!! Даже не вампир! Уж в этом я достаточно разбираюсь!

— Да?! А ты меня видел?! — неожиданно взвилась я, злясь на чужое непонимание. — Видел, во что я превращаюсь по ночам?!

— Видел, — неслышно отозвался он, старательно отводя глаза. — Конечно, видел… не знаю, правда, что это было, но поверь: ты — НЕ чудовище. И никогда им не была. Ни в каком образе, потому что… нет, не думаю, что это можно описать словами. Просто поверь: ты — удивительная, Трис. Необычная. Непонятная, странная, немножко пугающая, но совсем не чудовище. Клянусь, что никогда еще не встречал ничего подобного. И, полагаю, не забуду этого до самой смерти.