Холодные мечты

Генерал склонился к Азаре, что-то шепнул, в ответ она что-то тихонько пропищала ему.

– Я только что уточнил, сможет ли Азара открыть ворота в ваш мир, к сожалению, предыдущие были уничтожены вашей неразумной подругой, – объяснил Генерал. – И да, Азара заверила меня, что ей с легкостью удастся выпустить вас обратно.

– Да? – Доминика и в самом деле не верила в это.

– Как только нам удастся прийти к взаимопониманию, вы покинете этот замок, – продолжил Генерал. – Вы и ваши двое друзей, с которыми я уже имел счастье пообщаться, они проявили исключительные коммуникативные навыки, чего я ожидаю и от вас.

– Конечно, – Доминика энергично закивала, делая вид, что готова к сотрудничеству, что верит в каждое слово. А в голове зазвучала тревожная мысль «Что же с ними случилось на самом деле?» С тех пор, как они были раскиданы по разным камерам, в ожидании допроса, ей ничего не было известно о их судьбе. Теперь прояснилось хоть что-то – их уже допросили.

– Вам не причинят здесь вреда, Доминика, я не позволю этого сделать, и не задержу ни на одну минуту, – добавил Генерал, очевидно, не очень-то поверив в ее искренность, да она и сама признавала, что была никудышной актрисой. Из них троих лучше всех умела притворяться Анжела… Что с ней сейчас? Прошел ли у нее приступ болезненного рационализма? Как она выдержала допрос? Ей тоже не причинили вреда?!

– Главное честно отвечай на вопросы, всемилостивейшая правительница, – впервые заговорил Собит. Его очки сползли на кончик носа, и он лапкой поправил их.

Доминика кивнула, пообещав себе, что если удастся отсюда выбраться, то она самолично оторвет этому прохиндею уши, пришьет их обратно и снова оторвет, и будет так делать до окончания дней своих.

– Теперь, когда мы во всем разобрались, я попрошу вас помочь мне разобраться в одной маленькой проблеме. Вы же не откажетесь? – заговорил Генерал, его лицо чудесным образом преобразилось, морщины разгладились, глаза засветились и приобрели чудесный синий оттенок, теперь это было лицо друга открытого и искреннего.

– Я готова! – ответила Доминика, подумав, что главное не верить ему, не верить в эту искренность, не верить ни во что. Он будет притворяться другом, приятелем, возлюбленным, он будет кем угодно, чтобы вытянуть из нее нужную информацию, а ей следует так же притворяться кем угодно, лишь бы выбраться отсюда. И нельзя забывать про их способности, Азара, Собит, а может быть, и сам Генерал владеют магией, они используют ее, если возникнет необходимость.

Генерал наклонился вперед, его глаза лучились ясным светом.

– Вероятно, ты уже знаешь, что я должен был наследовать Империю, что завещание было написано на меня, но Афанасий сумел обойти самого себя? – это было вопросом, но звучало как утверждение.

– Да, знаю, – ответила Доминика, изобразив на лице предельную честность, будто раскрывала самую страшную тайну. Вне всяких сомнений, Генералу было известно то, что она уже знала об этом.

– Меня обманули, – печально вздохнул Генерал, морщины вновь проступили, уголки губ изогнулись книзу, глаза перестали светиться. – У меня отняли Империю, а затем вероломно заточили в плен.

Доминика не знала, какое выражение лица следует принять в данный момент, да и получится ли у нее изобразить то, что собирается. Генерал хотел, чтобы ему поверили, а может, пытался узнать, насколько много ей известно про ту историю с его заточением.

– Я знаю про это, – пробормотала Доминика, решив, что лучше всего сейчас просто казаться испуганной, тем более, что это у нее должно достаточно хорошо получиться.

Генерал пожал плечами как бы говоря: «Видите? Как иногда бывает! Какими несправедливыми могут быть люди!»

– Я был зол, страшно зол, и не буду этого скрывать. Мне удалось передать послание моим людям, чтобы они уничтожили тех, кому достанется Империя, – продолжил Генерал. Он говорил честно, словно раскрывая карты, а взамен требуя того же от Доминики. – Мне известно, что на тебя нападали, не хочу скрывать, что это моих рук дело. Да, я даже попытался вначале уничтожить тебя. Но я рад, что в итоге они не причинили вреда.

Доминика кивнула, вновь не зная, какое выражение должно быть у нее на лице. Эти слова, ее не удивили, никто другой не мог покушаться на нее. Единственное только, что вызывало недоумение, так это то, что от второго нападения ее спас Арс – слуга Генерала.

– В конце концов, я не воюю с детьми, – продолжил Генерал. – Никто из вас троих не был, и я надеюсь, не будет моим врагом. Вы просто оказались теми несчастными, которых подставил Феоктист, от вас не зависело ничего.

– Это точно, – вполне откровенно признала Доминика.

– Но в Империи осталось множество моих врагов, которые захватили меня в плен и пытали меня! Их я прощать не намерен, и в этом я тоже честно признаюсь тебе.

Доминика дернулась, впрочем, наверняка от нее ожидали именно такой реакции. Генерал знал, что ее испугает слово «пытки».