Холодные объятия

Изи стала настоящей мастерицей перевоплощения, но и проблем создавала немало. Она носилась по гостиной на бешеной скорости, взмахивая маленьким крылышком, пока второе болталось сбоку. Несколько раз она взмывала в воздух, приближаясь к Дрейку и заставляя его вскрикивать от ужаса.

Я забилась в угол дивана, кутаясь в толстовку с капюшоном. В этом доме я чувствовала себя, как в холодильнике, в отличие от Даники, которая перехватывала Изи, когда та нацеливалась на меня.

Приближался час ужина, и я пошла к себе. В последнее время ужины превратились для меня в испытание, и я предпочитала питаться объедками. Все лучше, чем сидеть за общим столом и терпеть косые взгляды.

Я прошла мимо кухни, заметив Мориса за рабочим столом. Он рубил овощи ножом, которому позавидовали бы серийные убийцы. Он поднял взгляд, и темная кожа собралась морщинками вокруг глаз, когда он улыбнулся. Он радостно помахал мне ножом.

Будь на его месте кто-то другой, меня бы насторожил этот знак внимания. А так я помахала в ответ и стала подниматься по лестнице. На верхней площадке странная дрожь пробежала по моей спине. Я обернулась, почти уверенная в том, что кто-то провожает меня злым взглядом снизу, но никого не увидела.

Я слышала отдаленный смех Изи и вопли Дрейка, но неприятное ощущение никуда не делось. Я поежилась, засовывая руки в карманы толстовки, и тряхнула головой. Последние события сделали меня параноиком, это точно.

На лестничной площадке я обратила внимание на закрытую дверь комнаты Зейна. Как только мы вернулись из булочной, он ушел спать, его уже шатало от усталости. Я знала, что он скоро проснется, чтобы успеть на тренировку перед ужином. Я подкралась к двери, и мой кулак завис на мгновение, но по какой-то неведомой причине, о которой я, наверное, никогда не узнаю, я зашла без стука.

Он не стоял посреди комнаты полуголый, я не увидела его и там, где он любил погружаться в глубокий сон – у большого панорамного окна. Некоторые Стражи любили устраиваться на крыше, как те каменные горгульи, что украшают здания церквей и школ. Только не Зейн. Насколько я помнила, ему нравилось место у окна.

Мой взгляд плавно переместился на огромную кровать… и там лежал он. Уголки моих губ вздернулись вверх. В человеческом облике, он распластался посреди кровати на животе. Простыня сбилась на его бедрах, и тугие мышцы спины были расслаблены. Одна щека покоилась на изгибе локтя, и, поскольку он лежал лицом к двери, я увидела его приоткрытые губы. Густые ресницы – на зависть рекламе туши – веером раскинулись на высоких скулах.

Я тихо закрыла за собой дверь и подошла к кровати. Во сне он выглядел гораздо моложе, казался трогательным и даже каким-то беззащитным. Никто, увидев его таким, не поверил бы, что он может быть настолько опасным или смертоносным, когда проснется.

Зная, что не должна здесь находиться, я все равно присела на край кровати, и мой взгляд проследил линию его позвоночника. Я и сама не могла сказать, зачем сюда пришла, но из головы не шли его слова.

Дай нам шанс.

Мое сердце споткнулось. Неужели у нас получится? Я все еще сомневалась в том, что стоит попытаться, но, с другой стороны, отказаться от попытки – все равно что перечеркнуть нашу общую историю. Пока мой взгляд любовался его золотистым телом, выставленным напоказ, я не могла не задаваться вопросом, случилось бы все это между нами, если бы Рот не появился в моей жизни.

При мысли о нем внизу животу затянулся тугой узел, в котором сплелись непреходящая обида, выдохшаяся горечь расставания… и чувство вины. Мои руки беспомощно сложились на коленях. Я ненавидела это ощущение – ненавидела то, что меня по-прежнему влекло к Роту, и это сознание своей вины перед ним. Ведь это он оттолкнул меня от края огненной бездны… прямо в объятия Зейна.

Такие крепкие и красивые объятия, подумала я, разглядывая его бицепсы.

Я чувствовала себя полным ничтожеством.

Но… пора делать ноги. Я привстала с кровати, но рука схватила меня за запястье. Ахнув, я обернулась и посмотрела на Зейна.

Один глаз открылся, и сонная улыбка тронула губы.

– Куда ты собралась?

Ух как стыдно!

– И давно ты не спишь?

– Достаточно давно, чтобы застукать тебя за изучением моей анатомии. – Кривая улыбка стала шире. – Я чувствую себя куском мяса.

– Заткнись.

– Я же не сказал, что мне не нравится это чувство. – Он повернулся на бок, и я заметила, что темные тени под глазами исчезли. Его взгляд скользнул по моему лицу. – Мне нравится просыпаться и видеть тебя здесь.

Звенящее тепло немедленно зажужжало во мне, подобно счастливой маленькой пчелке, и это незнакомое ощущение вызвало тревогу. Я отвернулась, и волосы упали с моего плеча, закрывая лицо.

– Что? – спросил он, отпуская мою руку, чтобы убрать непослушные светлые пряди.

– Не знаю. – Я покосилась на него, заставляя себя не заглядывать ниже подбородка, иначе могла увлечься. – Просто… я не знаю, как себя вести, когда ты так… так открыто говоришь о своих чувствах.

Его пальцы задержались в моих волосах, прочесывая пряди.

– Веди себя, как обычно, Букашка Лейла. Вот что мне всегда в тебе нравилось.