Холодные объятия

Я почему-то покраснела. Откуда взялся стыд, ведь еще недавно меня ничуть не смущало мое полуголое тело? Я сглотнула, когда он прижался губами к моей переносице, а потом приподнялся, удерживаясь на руках.

То, как он смотрел на меня, пробудило во мне желание снять ногу с педали тормоза и нажать на газ до упора.

– Боже, Лейла, я… У меня нет слов.

Слов не было, но не потому, что нечего сказать. Хотя во мне и шевельнулось странное чувство, угрожая разрушить тепло момента, молчание воспринималось как райское наслаждение.

Зейн провел рукой по моей коже, словно пытался запомнить ее на ощупь, а потом потянулся за одеждой, разбросанной по полу. Он помог мне одеться, и процесс занял чуть больше времени, чем необходимо, потому что прерывался поцелуями – сначала в плечо, потом в шею, – отчего мне захотелось пустить его труды насмарку.

Когда он помог мне выбраться из машины, прохладный ночной воздух обжег пылающую кожу. Он обхватил ладонями мои щеки, наклоняя мою голову назад.

– Я больше не хочу слушать эту чушь о том, что ты в ответе за все, что произошло, – сказал он, глядя мне в глаза. – Если это что-то и доказывает, так только то, что ты умеешь контролировать свои способности. Если бы ты забирала души, то знала бы об этом. Но ты не знаешь. Вот так-то. И все, больше мы об этом не говорим. Обещай мне.

В последнее время у меня что-то не ладилось с выполнением обещаний, но ему я все-таки дала слово и молилась о том, чтобы удалось его сдержать.

Утром, в начале седьмого, еще толком не проснувшись, я почувствовала, как просела моя кровать под тяжестью еще одного тела. Я с трудом разлепила заспанные веки и слегка улыбнулась, когда зашевелилось одеяло и рука обвилась вокруг моей талии.

Моя спина прижималась к чему-то теплому. Всю неделю Зейн будил меня так, возвращаясь с охоты. Последние несколько дней… прошли, как в сказке. Мы почти не расставались – либо уединялись в моей спальне или у него, либо проводили время со Стейси и Сэмом у нее дома. День благодарения наступил и прошел. В субботу мы поехали в город посидеть в кафе, как раньше, но на этот раз все было по-другому. Теперь наш привычный ритуал включал и поцелуи. Много поцелуев. До такой степени, что я целый день ходила с опухшими губами.

Но больше всего мне нравились утренние пробуждения. В эти ранние часы его ласки казались особенно чувственными, и для меня это был лучший способ проснуться. Я знала, что очень скоро все это кончится. Кто-нибудь мог застукать его у дверей моей спальни, и тогда его отца хватил бы удар. Но визиты Зейна радовали меня и по другой причине. Со дня моего вынужденного заточения реальность как будто перестала существовать. С Лилин все как-то поутихло, от Рота не было вестей, кроме редких безобидных эсэмэсок, и, когда я оставалась наедине с Зейном, мне было легко поверить, что я не ответственна за ту заразу, что косит людей.

Зейн уткнулся носом мне в шею и ухмыльнулся, когда я заерзала от прикосновения к особо чувствительному месту.

– Доброе утро, – сказал он и поцеловал меня в ложбинку под ухом, прежде чем поднял голову.

– Доброе утро. – Я перекатилась на спину и угодила прямо в его объятия. – Ты рано вернулся.

– Да. – Он откинул одеяло и усмехнулся, когда увидел, как Бэмби выглядывает из-под воротника на моей рубашке. – Прошлой ночью город словно вымер.

Он опустил голову, и его губы скользнули по моим губам мягким, дразнящим прикосновением. Я положила руку ему на грудь. Рубашка, хотя и тонкая, все равно служила досадной помехой, но его сердце сильно колотилось под моей ладонью.

Поцелуй стал глубже, когда он придвинулся ближе. Его нога оказалась у меня между ног, а тяжесть тела, нависшего надо мной, творила чудеса с моими внутренностями. Он пробежался рукой вниз по моему животу и прокрался под подол пижамной рубашки. Когда он прикоснулся к моей голой коже, мне передалась вся сила его чувств. Потребность. Желание. И что-то еще, куда более мощное, двигало им. Я выгнула спину от его прикосновения, поджимая пальцы ног.

Казалось, что наш поцелуй длился вечность, но все равно недостаточно долго, потому что он оторвался от меня со вздохом сожаления. Мы оба тяжело дышали. Наши вздымающиеся груди терлись друг о друга. Его рука все еще поглаживала меня под рубашкой, вызывая мелкую дрожь во всем теле.

Он прижался ко мне лбом, и кончики его волос защекотали мне щеки.

– Ты опоздаешь в школу, если я не остановлюсь.

Это не единственное, что могло произойти, если бы его большой палец продолжал свои движения взад-вперед или Зейн бесконечно и сладко целовал меня. Дальше этого мы так и не продвинулись с той самой ночи. Дрожь, пробегавшая по его телу, подсказывала, что он хочет большего. Я знала, что тоже этого хочу, но сделать следующий шаг было так же страшно, как и любопытно. Никогда, даже в самых смелых фантазиях, я не могла себе представить, что такое возможно с Зейном.