Холодные шесть тысяч

Вставка: документ

7.01.65.

Послание с нарочным: из Саравана, Лаос, в Сайгон, Южный Вьетнам.

Уэйну Тедроу-младшему от Пита Бондюрана. С пометкой: «Лично в руки».

У. Т.,

к полудню 9 января будь готов отправиться ближайшим транспортом в сторону США. К 8 января ты должен покинуть лабораторию. Срочно! Ответь сегодня же!

П. Б.

Вставка: документ

8.01.65.

Послание с нарочным: из Саравана, Лаос, в Сайгон, Южный Вьетнам.

Уэйну Тедроу-младшему от Пита Бондюрана. С пометкой: «Лично в руки».

У. Т.,

немедленно закрывай лабораторию и уходи! Срочно! Ответь немедленно!

П. Б.

67. (Сайгон, 9 января 1965 года)

Давай останемся. Давай подойдем поближе. Давай посмотрим.

Лаборатория была заперта. Прошлой ночью он написал Чаку: «Я встречусь с Питом. Аэропорт Таншоннят, рейс 29. Я все упаковал. Я все спрятал — загляни в ящик с надписью „Запчасти для огнеметов“».

Давай задержимся. Давай подойдем поближе. Давай понаблюдаем за «зачисткой».

Парни из Канлао выступили прошлой ночью. Провели предварительную чистку. Забросали клуб бомбами-вонючками. Распугали клиентов, разогнали проституток, закрыли притон, заперли торчков. Те даже не пришли в себя.

Уэйн посмотрел на часы — 6:14. Уэйн посмотрел в окно.

Марвины развесили флаги, развернули знамена. Они разогнали торговцев, присвоив их выручку. Перевернули лотки. После чего распределили обязанности.

Команды были наготове. Пошел! Струи воды хлестали по стенам и лоткам. Вода превращала фрукты в месиво. Вода уносила мусор и смывала надписи на стенах. Торговцы разлетелись — совсем легкие — как конфетти.

Марвины подняли знамена. Вот Джонсон. Посмотри на его шнобель и Улыбку Любви. Вот Премьер Кхань. У него большие зубы. Посмотри на его дурацкую Ухмылку Любви.

Торговцы бежали. Вода подстегивала их. Вода переворачивала повозки рикш.

— Как всегда, за кем-то наблюдаешь!

Уэйн сглотнул. Уэйн обернулся. Уэйн увидел Бонго.

В пидорских трусах в обтяжку. В пидорских остроносых туфлях. С круглолицей девахой.

— Знаешь, что мне в тебе нравится? Вот эта «кротость, которая наследует землю». Тебе нравится смотреть, но, твою мать, ты никогда слова не скажешь.

Девка была в мужских трусах. В синяках от засосов на ляжках. В ожогах от сигарет.

— Нравится? Я зову ее Пепельницей. Когда она со мной, пепельница мне не нужна.

Уэйн закрыл окно. Бонго протянул руку. Бонго принялся накачивать вены.

— Я тут что подумал, услуга за услугу. Я ширнусь, а ты посмотришь, как Пепельница отсосет у меня.

Уэйн улыбнулся, сглотнул комок, отпер шкаф. Достал шприц, ложку, героин. Приготовил дозу и наполнил шприц.

Бонго смеялся. Пепельница хихикала. Уэйн отвернулся. Добавил аммиак. Добавил крысиный яд. Добавил стрихнин.

— Ну чего ты там копаешься? — спросил Бонго.

Уэйн обернулся. Бонго намотал жгут. Бонго подготовил вену.

Уэйн увидел ее. Уэйн примерился. Сделал укол. Ме-едленно вдавил поршень.

Ну — как оно теперь?

Бонго пошатнулся. Подскочил. Обделался. Бонго рухнул на пол и забился в судорогах. Уэйн сделал шаг назад и стал смотреть. Пепельница подошла поближе.

Бонго исходил пеной и харкал кровью. Бонго откусил себе язык. Уэйн подошел. Уэйн наступил ему на голову и раздавил его череп.

Пепельница заткнула нос, перекрестилась и пнула Бонго по яйцам. Уэйн подхватил тело. Уэйн поволок его. Уэйн сбросил его в вентиляцию.

— Бонго плохой. Бонго — дрянь, — произнесла Пепельница.

Уэйн увидел Лероя и Кер-ти. Уэйн увидел Уэнделла Дерфи.

Уборка продолжается — для него и для них.

Уэйн прибрался в лаборатории. Уэйн смотрел на то, что происходило за окном. Марвины поливали из шлангов своих соплеменников и стены. Смывали надписи и рисунки.

Вентиляция затряслась. В ней копошились крысы. Крысы нашли Бонго. Крысы стали его жрать.

10:05 — скоро самолет.

Ага…

Голоса и шаги — два щелчка внизу. Там — начинается. Ты знал, что начнется.

Уэйн спустился и остановился на лестничной площадке. Уэйн нашел угол, где мог остаться незамеченным.

Там — десяток головорезов Канлао. Две команды по пять человек. У них были фонари и «магнумы» с глушителями. У них были пожарные шланги, огнеметы и мешки с негашеной известью.

Они рассеялись. Они шли между рядами коек. Они стреляли в упор. Наводили свет — и стреляли в голову. Выбрасывали гильзы и перезаряжали стволы. Все происходило тихо — благодаря глушителям. Было слышно, как скрипят доски.

Опиум — ласковый наркоз — долгий и беспощадный.

Уэйн смотрел. Уэйн видел освещенные лица. Проститутки и Пепельница. Гомики.