Холодные шесть тысяч

МЛК — о бедности:

«Негритянское население не станет истинно свободным, пока данные Богом права равного сосуществования с белым населением будут вытесняться экономическими ограничениями, не позволяющими неграм стать равными белым в финансовом отношении».

МЛК планирует произносить речи и устраивать акции протеста. «Союз бедноты». «Марш бедноты». Малоимущие граждане страны устраивают акции неповиновения.

МЛК о социуме:

«Мы сможем опрокинуть тележку с яблоками — иерархическую систему американского общества и заполучить и по справедливости разделить ресурсы страны исключительно путем достижения нового консенсуса, создания новой коалиции бесправных, которые больше не захотят терпеть того, что одни живут в роскоши, в то время как другие — в нищете и грязи».

МЛК планирует произносить речи, организовывать круглые столы и провоцировать акции неповиновения.

Конференции. Семинары. Обсуждения. Объединения. Пацифисты. Противники военных действий во Вьетнаме. Сочинители листовок «левого» содержания. Пикеты в поддержку избирательных прав. В результате — массовые волнения.

Белый Кролик цитировал тезисы. Белый Кролик называл конкретные даты.

МЛК пророчествует. МЛК осуждает Вьетнамскую кампанию:

«Конфликт рискует перерасти в самую смертоносную трагедию американского народа в двадцатом веке. Он раздробится, разделится и породит бесчисленное количество скептиков и совестливых, которые и сплотятся в новую коалицию, и ей будет суждено разрушить до основания ту Америку, какой мы ее знаем теперь».

Расписания. Сбор средств. Предварительная оценка накладных расходов. Подсчет голосов потенциальных избирателей. Границы избирательных округов. Регистрационные данные. Таблицы и диаграммы. Цифры. Прогнозы.

Гигантские суммы. Грандиозные планы, безумные планы, планы сущего маньяка — маньяка своего величия.

Литтел потер глаза — буквы и цифры стали двоиться и прыгать. Литтел отчаянно потел.

Господи милосерд…

Мистер Гувер съежится от страха. У него перехватит дыхание. Мистер Гувер будет ДРАТЬСЯ.

Литтел приоткрыл окно и выглянул наружу. Литтел увидел съезд с автострады. Машины выглядели новенькими — сплошной световой поток. Столбики с указателями расплывались.

Чиркнув спичкой, он сжег папку и смыл пепел в раковину. После чего помолился за Мартина Лютера Кинга.

Слова не выходили у него из головы.

Он смаковал их. Повторял, подражая голосу доктора Кинга.

Продолжая наблюдать за домом Лайла, припарковался поблизости. Машины было не видать — ни самого хозяина, ни сборщиков из казино, вообще никого. Наверное, Лайл спал долго — надо дать ему время — а заодно подождать, когда заявятся сборщики.

Норт-Ивар была пустынна. Окна светились чернобелым. В оконных стеклах плясали тени из телевизора. Он закрыл глаза. Откинул сиденье. Ждал. Зевал. Потягивался.

Лучи фар — они скользнули по его машине. Вильнули. Осветили дом Лайла. Да, вот он — синий «мерс».

Лайл припарковался возле дома. Выбрался из машины и пошел к двери. И увидел, что дверь взломана и расколота.

Вбежал внутрь. Включил свет. Завизжал.

Литтел закрыл глаза. Услышал грохот — кто-то рылся в доме и опрокидывал вещи. И кричал: «Нет! Только не это!» Литтел открыл глаза. Посмотрел на часы. И посчитал, во сколько Лайл увидит это.

Послышался шум — кто-то снова рылся в вещах. Крики и вопли стихли.

Лайл вылетел из дома. Лайл споткнулся. Выглядел он не совсем протрезвевшим и помятым. Вскочил в машину, завелся, дал задний ход и врубил фары.

Мотор взревел. Выхлопы окутали капот. Лайл врезался в забор и смял его. Машина взлетела, перевернулась и рухнула.

Литтел услышал грохот. Услышал, как взорвался бензобак. Увидел пламя.