Холодные тени

Она догнала Тимофея, когда тот шел из школы. Остановилась перед ним и протянула руку. На ладони девочки лежал оранжевый мячик.

— Ты знаешь, что мой. — Он говорил тогда с жутким акцентом. — Иначе не подошла бы ко мне.

Девочка насупилась:

— Я хотела тебе помочь.

— Тогда просто отдай.

Девочка, помедлив, протянула Тимофею мячик.

— Спасибо. — Он спрятал мяч в рюкзак.

— Меня зовут Габриэла, — сказала девочка.

Еще полгода назад он промолчал бы — как молчал, получая любую информацию, которая его не интересовала. Но на курсах адаптации столько раз приходилось произносить отзыв на этот пароль, что нужные слова вылетели сами:

— Очень приятно. Меня зовут Тим.

— Я знаю. — Девочка улыбнулась. — Фрау Беккер говорила, как тебя зовут. Мы же с тобой учимся в одном классе. Ты, наверное, меня пока просто не запомнил… Не обращай внимания на Нойманна и других дураков! Они напугались тебя и больше не полезут.

— Ты была там? — спросил Тимофей.

— Да. Случайно увидела, как они кидают твой рюкзак. Побежала звать фрау Беккер, но, когда она пришла, ты уже сцепился с этим идиотом. А потом фрау Беккер сказала, что ты не в себе, и я побежала звать врача. Что с тобой было? — Габриэла заглянула ему в лицо.

— А что сказал врач?

— Что это нервный припадок.

— Он прав. Так и есть.

— Нервный — потому что эти дураки тебя довели, да? — Габриэла смотрела на него с сочувствием. — Я все рассказала фрау Беккер! Нойманн пытался говорить, что ты первый на него напал, но я сказала, что видела, как они над тобой издевались. Сказала, что, если надо, я готова пойти к фрау Зигфрид и еще раз все подтвердить. Но к фрау Зигфрид меня не позвали. А когда из коридора все ушли, я увидела мячик. И сразу поняла, что это твой. У меня есть старший брат, он полицейский. Он сказал, что, если родители Нойманна нажалуются, тебя могут исключить из школы. — Габриэла замолчала, вопросительно глядя на него.

Тимофей тоже молчал. Он не понимал, чего она хочет. Она ведь не задавала вопросов.

— Ну? — наконец спросила Габриэла.

— Что?

— Тебя ведь не исключили?

— По-видимому, нет. Если позволили сегодня присутствовать на уроках.

Габриэла прыснула, вдруг до ужаса напомнив этим Веронику. Сказала:

— А ты смешной. Знаешь, я решила, что буду за тебя заступаться. Подруга моего брата работает в службе поддержки эмигрантов. Она говорит, что среди вас немало хороших людей, и таким людям надо помогать. Что у себя дома вам жилось плохо, поэтому вы и переехали. Если Нойманн опять полезет к тебе, я скажу, что пожалуюсь брату. У тебя есть братья или сестры?

— Нет.