Холодные тени

Рядом с открытой дверью лежал парень в спортивном костюме. В первое мгновение Брю показалось, что он мертв, но вот шевельнулась и согнулась в локте левая рука. Парень приподнялся и мотнул головой. Лицо его показалось Брю знакомым, хотя она готова была поклясться, что не видела его здесь ни разу. Значит, не здесь. Но где же тогда?

– С вами все в порядке? – спросила она, склонившись над парнем.

Он не ответил. Видимо, все еще был оглушен ударом и падением.

Ветер задувал волосы в лицо Брю. Она нервным движением заправила прядь за ухо. Рука замерла в такой позиции. Брю почувствовала, как ее губы сами собой начинают улыбаться.

– Привет, – негромко сказала она по-русски.

Парень моргнул, и взгляд его прояснился.

– Привет, – так же по-русски ответил он, озадаченно глядя в лицо склонившейся над ним девушки.

– Меня зовут Брю, – сказала та.

Она выучила несколько фраз на русском с помощью приложения Duolingo, как только Габриэла обмолвилась, что разбираться с анонимками приедет тот самый Неон.

Казалось, что Земля остановила вращение. Но тут же иллюзия рассеялась – на Неона налетела мама.

– Молодой человек, вы не ранены? Простите, пожалуйста, мою дочь, она не посмотрела в зеркало, прежде чем открыть дверь… Да я и сама виновата, не надо было здесь останавливаться. Давайте мы зайдем к нам в дом, у нас есть антисептик и…

Неон окончательно пришел в себя. Он поднял левую руку, осмотрел разодранный на локте рукав лонгслива и кивнул:

– Да, благодарю вас. Это было бы уместно.

Его немецкий звучал просто ужасно.

23

ЧЕТЫРНАДЦАТЬ ЛЕТ НАЗАД

Тимофей очнулся в больничной палате. Мама сидела рядом с ним – ее отыскали быстро.

Ближайшие сутки Тимофея держали на успокоительных, и его мозг отказывался работать как должно. Даже картинка перед глазами размывалась, Тимофей почти все это время спал. Потом лечащий врач решил, что организм мальчика восстановился достаточно, и позволил полицейским провести допрос.

– Это принадлежит тебе? – Полицейский показал Тимофею фотографию отвертки.

– Да.

– Где ты это взял?

– Отец подарил.

– Для чего?

– На память о моем деде. Прежде отвертка принадлежала ему.

Полицейский обернулся. Вопросительно посмотрел на другого полицейского, стоящего за его спиной. Тот кивнул. Позже Тимофей узна`ет, что означали эти кивки: с его матери, с той женщины-контролера, со служащего у колеса обозрения и других людей уже сняли показания. Своими словами он подтверждал их слова.

– Зачем ты взял этот предмет с собой в парк?

– Низачем.

– Поясни?

– Отвертка мне не нужна. Я ношу ее с собой просто так. Как вы носите в бумажнике фотографию жены.

– Откуда ты знаешь, что я ношу в бумажнике фотографию? – Брови полицейского удивленно приподнялись.

– У вас на пальце обручальное кольцо. – Тимофей указал на руку полицейского, лежащую на столе. – Оно потускнело, то есть женаты вы давно. Но кольцо не снимаете, хотя при вашей работе оно, вероятнее всего, иногда мешает. Следовательно, вы привязаны к своей жене. А значит, у вас в бумажнике просто обязана присутствовать ее фотография.

– Н-да. – Полицейский покачал головой. – А ты и впрямь необычный парень… Итак, направляясь в парк, ты взял с собой отвертку. Верно?

– Нет.

– То есть? Поясни?

– Я просто не стал выкладывать отвертку из кармана. Она всегда там была.

– Я так и сказал!