Холодный день на солнце

– Вот, посмотри. – В руках у нее клетчатые брюки. – Пару лет назад я не вылезала из этого. Была одна такая в городе. А теперь все заполонили девочки в точно таких же штанах. – Она швыряет брюки в первую кучу. – У меня почти нет нормальных женских вещей. С Давидом и его тусовкой я забыла, что такое юбка.

– Ты можешь купить новые вещи.

– Да. Этим и займусь в ближайшее время. Марина обещала походить со мной по секондам.

Она снова ныряет в гардероб. В первую кучу летит мужская рубашка из голубого денима.

– И это блеянье достало, – говорит Люси и тянется к компьютеру.

Голос Лу Рида обрывается на слове «dark».

* * *

Ночью мне снится Бетти Шорт. Она склоняется над моей кроватью. Что-то шепчет, но я не могу разобрать ни слова – ее рот разрезан от уха до уха. Я просыпаюсь. Ночная рубашка липнет к спине.

* * *

Во вторник днем Эрнст заходит к нам, чтобы попрощаться, окончательно расплатиться с мамой. Мы втроем пьем чай на кухне.

– До конца лета точно улечу, – говорит Эрнст по-русски. – Нашел работу в Мюнхене.

– По специальности? – спрашивает мама.

– Да, это проектное бюро. Я посылал им своим проекты. Вчера было собеседование по скайпу. Теперь осталось визу сделать.

– А жить где будете?

– Сниму квартиру пока.

Маму отвлекает телефонный звонок.

– Извините, – говорит она и оставляет нас.

Эрнст встает и выходит на балкон.

– Теперь я их не скоро увижу, – говорит он, глядя на темно-синие очертания гор.

– Лучше мне видеть вас черной золой[18], – усмехаюсь я. – Не стоит грустить. У вас будут Альпы под носом.

– Знаете, Зарина, вы мне кажетесь умной девушкой.

– Я бы предпочла комплимент по поводу внешности.

– Я и не пытался сделать вам комплимент.

Хочется влепить ему: «В вас таки проснулся гестаповец», но я сдерживаюсь.

– Так вот, – продолжает он. – Вроде бы вы не глупая. Так откуда в вас это пренебрежение к Родине?

– Ох, – вздыхаю я. – Снова вы за старое.

– Не я, а вы.

– Так вы что же, хотите, чтобы я объяснила?