Холодный дом

– Я ведь никакого ремесла не знаю и никакой работы найти не могу. Совсем обнищал, да и заболел к тому же, ну и подумал: дай-ка я вернусь сюда, покуда все еще спят, спрячусь тут в одном знакомом месте, полежу до темноты, а тогда пойду попрошу милостыни у мистера Снегсби. Он, бывало, всегда подаст мне сколько-нибудь, хотя миссис Снегсби, та всякий раз меня прогоняла… как и все отовсюду.

– Откуда ты пришел?

Джо снова оглядывает двор, переводит глаза на колени собеседника и наконец опять прижимается щекой к забору, как видно покорившись своей участи.

– Слышишь, что я говорю? Я спрашиваю, откуда ты пришел?

– Ну, бродяжничал, коли на то пошло, – отвечает Джо.

– Теперь скажи мне, – продолжает Аллен, с большим трудом превозмогая отвращение, и, подойдя вплотную к мальчику, наклоняется к нему, стараясь завоевать его доверие, – скажи, отчего ты сбежал из того дома, когда добрая молодая леди пожалела тебя, на свое горе, и взяла к себе?

Тупая покорность Джо внезапно сменяется возбуждением, и, обращаясь к женщине, он горячо говорит, что знать не знал о том, что случилось с молодой леди, – и слыхом не слыхал, – и не затем он пошел к ней, чтоб ей повредить, да он лучше сам себе повредил бы, лучше дал бы отрезать несчастную свою голову, кабы можно было так сделать, чтоб он и не подходил к ней; а она добрая была, очень добрая, пожалела его… – и все это он говорит таким тоном и с таким выражением лица, что искренность его не оставляет сомнений, а в заключение заливается горькими слезами.

Аллен Вудкорт видит, что это не притворство. Он заставляет себя дотронуться до мальчика.

– Ну-ка, Джо, скажи мне всю правду!

– Нет; не смею, – говорит Джо, снова отворачиваясь. – Не смею, а смел бы, так сказал бы.

– Но мне нужно знать, почему ты сбежал, – говорит Аллен. – Ну, Джо, говори!

Он повторяет это несколько раз, и Джо наконец поднимает голову, снова обводит глазами двор и говорит негромко:

– Ладно, кое-что скажу. Меня увели. Вот что!

– Увели? Ночью?

– Ага!

Очень опасаясь, как бы его не подслушали, Джо оглядывается кругом и даже смотрит на самый верх высокого, футов в десять, забора и сквозь щели в нем, как будто предмет его опасений может вдруг заглянуть через этот забор или спрятаться за ним.

– Кто тебя увел?

– Не смею сказать, – отвечает Джо. – Не смею, сэр.

– Но я хочу знать все – это нужно ради молодой леди. Можешь на меня положиться – я никому не перескажу. Говори, никто не услышит.

– Вот уж не знаю, – сомневается Джо, опасливо покачивая головой. – Один человек, пожалуй, услышит!

– Ну что ты! Здесь же никого нет, кроме нас.

– Нет, по-вашему? – говорит Джо. – А если есть? Ведь он бывает и тут и там – во многих местах зараз.

Аллен смотрит на него в недоумении, но чувствует в этих нелепых словах какую-то правду, а что они сказаны искренне, в этом сомневаться нельзя. Он терпеливо ожидает подробного объяснения, а Джо, потрясенный не столько его настойчивостью, сколько терпением, наконец сдается и в отчаянии шепчет ему на ухо чье-то имя.

– Вот оно что! – говорит Аллен. – Но почему? Что ты наделал?

– Ничего, сэр. Никогда я ничего худого не делал, разве что задерживался на одном месте, да вот еще к дознанию меня притянули. Ну а теперь уж я не задерживаюсь – все иду да иду. На кладбище иду – вот куда.

– Нет-нет, туда мы тебя не пустим. Но что он сделал с тобой?

– Положил в больницу, – шепчет в ответ Джо, – ну я и лежал, покуда не выписали; потом деньжонок дал… четыре монеты, то есть четыре полукроны, и говорит: «Убирайся прочь! Никому ты здесь не нужен, говорит, ну так и убирайся подальше. Ступай бродяжничать, говорит. Не задерживайся на одном месте, говорит. Чтоб глаза мои тебя больше не видели ближе чем за сорок миль от Лондона, а не то каяться будешь». Да и буду каяться, дай ему только меня увидеть – а уж он увидит, будьте покойны, если только я сквозь землю не провалюсь, – заключает Джо и в тревоге снова озирается по сторонам.

Некоторое время Аллен раздумывает обо всем этом; потом обращается к женщине, не сводя с Джо ободряющего взгляда:

– Он не такой неблагодарный, как вы думали. У него была причина сбежать, хоть и неуважительная.

– Спасибо вам, сэр, спасибо! – восклицает Джо. – Вот видите! Сами видите, тетушка, что зря вы на меня поклеп взвели. Только обязательно скажите молодой леди, как джентльмен про меня говорил, вот и ладно будет. Что ж, вы ведь тоже меня пожалели, я понимаю.

– Ну, Джо, – говорит Аллеи, не сводя с него глаз, – пойдем-ка теперь со мной, и я найду тебе место получше; там ты ляжешь и спрячешься. Я пойду по одной стороне улицы, а ты по другой, чтобы на нас не обратили внимания, и ты обещай мне, что не убежишь; а свое обещание ты сдержишь, в этом я уверен.

– Не убегу… вот разве только увижу, что он идет, сэр.

– Отлично, верю на слово. Сейчас полгорода уже встает, а через час проснется весь город. Пойдем… До свиданья, сестрица.

– До свиданья, сэр; премного вам благодарна.