Холодный, как камень

— Сэр, как вы и сказали, времена были другие. Я сам аплодирую более открытому и публичному лицу ЦРУ и других правительственных ведомств, которые мы наблюдаем нынче. Но ведь в ту пору мы противостояли угрозе возможного уничтожения всего мира.

— Итак, Kapp и Леся могут сейчас работать вместе… Кто-нибудь еще есть в их ликвидационном списке?

— Только один человек: Роджер Симпсон.

— Да-да, верно, он с давних пор связан с ЦРУ… и был причастен к этим событиям?

— Только косвенно. Мы предприняли все необходимые меры для обеспечения его безопасности.

— Очень надеюсь. У нас в сенате и без того не такое уж мощное большинство. Каждый наш сторонник на вес золота.

Лицо Грея осталось непроницаемым, однако про себя он отметил, что проблема перевеса голосов беспокоит президента больше, чем судьба индивидуального сенатора.

— Конечно, сэр. Я отлично понимаю, почему это для вас так важно.

— Разумеется, жизнь человека превыше всего, — торопливо вставил президент.

— В этом я никогда не сомневался, — сказал Грей. В нем вдруг зародилось сомнение: а нет ли в кабинете микрофонов и не вещает ли глава государства специально для потомства?

— Ну хорошо, Картер, что конкретно вы предлагаете? Имя Джона Kappa уже прозвучало во всех новостях. Он к этому моменту должен был все понять. Между прочим, лично я бы поступил иначе. Не стал бы широковещательно заявлять о своих намерениях, открывая охоту.

Президент и не догадывался, что Грей знал точное местожительство Джона Kappa и его новое имя. Надо полагать, что Стоун уже в курсе эксгумации собственной могилы и раскрытия тайны. Наверняка он уже в бегах. Умный и проницательный, Оливер Стоун, вероятно, успел прийти к выводу, что Грей жив и активно против него работает. Конечно, Грей мог бы втихую организовать рейд на коттедж Оливера и арестовать его. Или вообще убить. Но на это он не пошел, поскольку у Стоуна имелась некая улика против Грея. Необходимо ее получить. В этом и заключалась его игра: улика в обмен на жизнь. Он хотел, чтобы Kapp об этом знал. Хотел выкурить его из убежища, пристроив за ним целый «хвост» из своих людей. Такая тактика сделает Kappa более уступчивым.

Грей сказал:

— Да, сэр, задним числом этот подход кажется более верным. С другой стороны, очень глубоко копаться в наносах эпохи «холодной войны» тоже не следует. Россия сейчас балансирует в хрупком равновесии, и нам меньше всего хотелось бы поднимать тему насчет разных соломонов, лесей и так далее. Если честно, сэр, то в ту пору обе стороны вели грязную игру, и лишний раз напоминать об этом возмущенной общественности не с руки ни нам, ни Москве. Мы вступили в контакт с русскими, и те пообещали свою помощь в устранении проблемы.

— Разумеется. Что ж, Картер, можете рассчитывать и на мою поддержку. Рад вновь видеть вас в седле. Признаться, я до сих пор не понимаю, зачем вы решили подать в отставку.

— Пожалуй, я и сам не понимаю. (Если бы не этот растреклятый Джон Kapp…)

Обратно в бункер Грея доставили на вертолете. Грей смотрел из иллюминатора на проплывавший внизу Мэриленд. Где-то там бегает Джон Kapp, а за ним по пятам идут люди Грея. Сыночек Леси тоже не бездействует: сидит, наверное, разрабатывает свою атаку на все того же Джона Kappa. Вот почему Грей хотел сделать это дело широко известным: Kapp должен превратиться в мишень.

Сейчас надо лишь первым до него добраться — и предложить помощь в сохранении жизни в обмен на улику… А там пусть отпрыск Леси им занимается. После чего можно будет убрать бойкого сыночка вместе с его мамашей, наконец-то поставив окончательную точку. Что же касается Роджера Симпсона, то Грею было решительно плевать, выживет тот или нет.

Не поспоришь, план сложный; впрочем, в мире Картера Грея все было непростым.

Глава 60

Когда Аннабель вернулась в гостиницу, Пэдди сидел в ее номере.

Она потянула воздух носом.

— Ты не курил.

— Выбросил всю пачку, пока сюда ехали.

— Почему?

— Мне надо быть в форме, когда дело дойдет до драки с Бэггером.

Он выглядел целеустремленным и в то же время хрупким — прямо школьник, решивший дать отпор драчуну. У Аннабель заныло сердце. Сама не осознавая, что делает, она протянула руку и коснулась отцовского плеча. Затем этот душещипательный миг прошел, и девушка отдернула пальцы.

Да, он умирал. Да, формально говоря, он не отдавал мать на растерзание. Но при всем при этом не был и самым замечательным отцом на свете. Аннабель не собиралась распускать нюни и двигаться по знакомой дороге: скорбь по матери была длительной и болезненной. Отец на это может не рассчитывать.

— Ну как, удалось заручиться помощью? — спросил он.

— Не исключено.

— Поделись.

— Агент Секретной службы по имени Алекс Форд. Оливер попросил его вмешаться.

— Я смотрю, у Оливера неплохие связи. Что он за птица вообще? Живет на кладбище…

— Да я и сама не очень-то понимаю, — не кривя душой ответила Аннабель.

— Хотя заявляешь, будто веришь ему.

— И это правда.

В глазах Пэдди заиграла надежда.

— Секретная служба… недурно. Может, они ФБР подключат.

Аннабель сбросила сандалии и присела в кресло напротив отца.