Холодный мир

Как видно из подлинных протоколов заседаний Политбюро, в отсутствие Сталина вопросы, подлежащие рассмотрению Политбюро, обсуждала на своих заседаниях руководящая группа Политбюро. В 1950 году и до осени 1952 года в нее входили Молотов, Микоян, Каганович, Маленков, Берия, Булганин, Хрущев. В документах в этот период ее называли «семеркой»[361] («восьмерка» вместе со Сталиным). Подлинные протоколы заседаний Политбюро позволяют зафиксировать некоторые различия в процедуре работы «семерки»[362] в период сталинских отпусков по сравнению с процедурой заседаний, происходивших в присутствии Сталина. Судя по формулировкам многих решений, «семерка» без Сталина работала как действительно коллективный орган. Она обсуждала решения, создавала комиссии для дополнительного изучения и подготовки проектов постановлений. Например, 17 сентября 1951 года Берия, Булганин, Каганович, Молотов (остальные члены руководящей группы были, судя по всему, в отпусках), рассмотрев вопрос об участии СССР в конференции по содействию торговле стран Азии и Дальнего Востока, приняли решение: «Поручить тт. Вышинскому и Меньшикову в двухдневный срок с учетом обмена мнений переработать, а тов. Молотову предварительно рассмотреть и представить в Политбюро предложения по данному вопросу»[363]. 15 ноября 1951 года Берия, Каганович, Маленков, Микоян, Хрущев приняли от имени Политбюро следующее решение по вопросу о спецпереселенцах-немцах: «Поручить тт. Игнатьеву, Горшенину, Круглову и Сафонову в двухнедельный срок тщательно разобраться в данном вопросе и переработать представленный МГБ СССР проект постановления с учетом обмена мнений на заседаниях Политбюро»[364]. Подобные примеры можно продолжать. Важно подчеркнуть, что в периоды, когда в Москве присутствовал Сталин, такие формулировки в протоколах почти не встречаются. Конечно, принятые руководящей группой решения посылались на юг на согласование со Сталиным. На многих решениях Политбюро есть отметки Поскребышева, выезжавшего со Сталиным на юг, о согласии Сталина или о его поправках[365]. Несмотря на это, порядок работы «семерки» в отсутствие Сталина приближался к обычному порядку работы Политбюро как коллективного органа власти. Избавляясь от непосредственной опеки Сталина, его соратники фактически восстанавливали те процедуры заседаний, которые были характерны для Политбюро до середины 1930-х годов, пока Сталин не укрепился у власти в качестве единоличного диктатора. Именно этот уже отработанный порядок «коллективного руководства» был востребован сразу же после смерти Сталина.

Возможно, еще большее значение для определенной консолидации «коллективного руководства» имели регулярные и частые заседания высших правительственных органов — Президиума и Бюро Президиума Совета министров СССР, продолжавшие практику предшествующего периода[366]. Персональный состав «восьмерки» Политбюро и Бюро Президиума Совмина полностью совпадали. Во время своего создания в апреле 1950 года в Бюро (помимо Сталина) вошли пять членов Политбюро — Булганин, Берия, Каганович, Микоян, Молотов. Через несколько дней к ним присоединился Маленков. С сентября 1950 года до конца 1952 года в заседаниях Президиума и Бюро Президиума Совета министров постоянно участвовал Хрущев[367]. Характерной чертой работы этих правительственных структур было то, что в их заседаниях никогда, даже находясь в Москве, не принимал участия Сталин. Между тем Президиум и Бюро Президиума Совмина собирались регулярно и часто. С начала апреля до конца 1950 года Бюро Президиума заседало 38 раз. 38 заседаний Бюро были проведены в 1951 году и 43 в 1952 году[368].

Таким образом руководящая группа Политбюро несколько раз в месяц встречалась для обсуждения вопросов государственного значения без Сталина. Эта практика «коллективного руководства» осуществлялась в рамках стабильной руководящей структуры, действовавшей на основе отработанной регулярной процедуры (фиксированный график, предварительная подготовка повесток и т. д.). Вместе с заседаниями Политбюро, проводимыми во время отпусков Сталина, работа правительственных органов способствовала выработке принципиально важных навыков, если не политического, то административного взаимодействия руководящей группы Политбюро. В результате в недрах сталинского Политбюро формировались предпосылки отрицания единоличной диктатуры, востребованные сразу же после смерти Сталина. Важным фактором этого отрицания было стремление не допустить повторения репрессий и политических унижений, которым соратники Сталина подвергались вплоть до его смерти.

Новые атаки: «агрогорода» и «мингрельское дело»