Холодный огонь

Кстати… с каких пор он Илриэн? Кто это уступил ему свой замок?! Альрикс даже встал во весь рост, невзирая на качку, и остановил тхэйгу у самых ворот. Городской маг осторожно приблизился на два шага.

— Удивлён, Те'валгест? Наш Санети-Рейкс уважает не только вас, засевших по каменным берлогам! Каждый, кто вступил в его армию, по праву именуется Илриэном. А замки будут… на новых землях, прекрасные замки и бескрайние степи в награду! Земли, полные жизни, а не выжженные клочки — как у тебя, Те'валгест!

— Ирралин дал горожанам такое право?! Он что, с ума сошёл?! — Некромант ударил по носу корабля, и тот стрелой влетел в ворота.

Горожанин ещё кричал что-то вслед, но Стальная Тень решила ещё немного повыть и заглушила его слова. Город был так пустынен, что тхэйга, бегущая по улицам, никому не мешала. Да и улицы здесь были шире, чем в Саркейсе. Слева и справа Кесса видела светло-серые стены с чёрными полосами и узкими арками ворот. Ни одного окна, ни одной бойницы, только светильники-черепа вдоль всей улицы. Каждая арка была перегорожена непрочной на вид цепочкой из позвонков. Из-за стен доносилось потрескивание. Через каждые сто шагов на стене светилась выложенная из мелких церитов надпись: «Зарна». У стены сидела в кресле под навесом большая крыса. Рядом, обвивая хвостом причудливую клетку из выбеленных костей, расположился Стрикс. Увидев путешественников, крыса оживилась и замахала светящимся флажком.

— Холодное вино и освежающие зелья! Очень хорошие зелья для уважаемых Илриэнов! — пропищала она.

— Нет ли у тебя свежей крови, Призыватель? — с надеждой спросил Альрикс. — Для моей спутницы… Кесса поперхнулась. Призыватель развёл лапами. В городах Нэйна торговля кипела и ночью, но не на улице, со всех сторон окружённой фабричными зданиями. Отсюда продавцы уже разошлись, оставив пустые скамьи и навесы. Только на перекрёстке, невдалеке от Храма Смерти, у высокой подставки с маленькими весами и жаровней стоял смуглый человек в тёмно-зелёном плаще, с яркой повязкой на голове и парой черепов-шкатулок у пояса. Ещё двое, сложив руки на груди, замерли рядом. Кесса скользнула взглядом по их необычно тёмным лицам — она уже привыкла, что все жители Нэйна бледны как смерть… и узнала.

— Ханаги! — встревоженно прошептала она, толкнув Альрикса в бок. — Правда, ханаги…

— Крылья Гелина… — лицо Некроманта окаменело. Он снова встал во весь рост, с отвращением глядя на чужеземцев.

— Что вы тут забыли в такую рань?! Ваше время наступает через Акен, а то и позже! Ханаги переглянулись. Речница сжала пальцы в кулак, готовясь к атаке.

— Всё по закону, Илриэн, — мирно ответил ханаг с черепами. — У нас разрешение от самого Ирралина. Джеллит не нужен? Будешь пить, нюхать, с собой возьмёшь?

— Вам оставлю, — сверкнул глазами Некромант и увёл корабль в переулок. Речница тихо вздохнула и потёрла онемевшую руку.

— Вы не сажаете ханагов в темницы? Разрешаете им возить сюда Джеллит?! Это дрянное зелье…

— Зелье как зелье, — пожал плечами Некромант, — некоторым магам он придаёт бодрости. Те, чья кровь остужена Квайей, не привыкают к Джеллиту, а жителям ни к чему его трогать. Ханагам можно торговать ночью, когда мирный народ спит, но зачем Ирралин выпустил их днём?! Путь к постоялому двору был сложен и извилист, но Альрикс помнил его отлично. В сумерках тхэйга взлетела с маленькой площади и опустилась на крышу башни в самом её центре. Толстая шестиэтажная башня с округлыми стенами показалась Кессе огромной, как гора. На крыше, не мешая друг другу, умещались два корабля и крылатое существо с чёрной чешуёй и высоким шипастым гребнем вдоль непомерно длинной шеи. Существо дремало в огромном гнезде, засунув голову под крыло, и Кесса усомнилась — дракон это или птица?

— Рэйлинг, — шёпотом ответил Некромант. — Обычный рэйлинг. Привёз из-за моря тех ханагов, теперь отдыхает. Пойдём вниз, уже ночь, а мы не ели… Круглый зал, освещённый роем золотистых огней, порхающих в воздухе, был пустынен. Двое горожан в тёмно-оранжевых куртках устроились за одним маленьким столом, четверо Ильникенов без оружия и доспехов — за другим. Ильникены грустно шептались между собой, горожане молча пили вино.

— Илриэна Сирилин, Илриэн Альрикс… Встреча прекрасная и грустная, — прошелестел мягкий голос, сливающийся с перезвоном стеклянных чешуек. Серебристая менни бесстрастно смотрела на Кессу.

Речница прижала руку к груди и склонила голову, чешуйки зазвенели вновь.

— В память о Нецисе я не возьму с вас ничего, — сказала менни.

Скелет поставил перед путниками закрытые тарелки и небольшой кувшин и встал рядом.

— Не следует так делать, Айамори, — покачал головой Альрикс. — И так, должно быть, в эти дни твой доход невелик…

— Но и не настолько мал, — качнулась на хвосте менни. Кесса разглядела в полумраке, что её серебристый хвост как будто обрублен — конец его толст и некрасив, и сам он чересчур короток. И ещё — Речница впервые видела менна в броне, пусть даже совсем тонкой, но со стеклянными и костяными пластинами…

— Что с хвостом Айамори? — еле слышно спросила Кесса, когда менни уползла.