Холодный огонь (СИ)

— Вчера я покинул собор около пяти часов вечера. Отец Тайн зашел ко мне незадолго до этого, уведомил о своем визите к ювелиру и ушел. Насколько я знаю, он собирался до шести провести время в соборе, а потом — идти к ван Шпееру. Они договорились о встрече в половине седьмого.

— Вы заметили что–нибудь странное? Необычное? Отец Тайн был взволнован, напуган, может, возбужден?

— Нет, — сухо отвечал епископ. — Не более, чем всегда. Он докладывается мне каждый вторник.

— Благодарю, ваше преосвященство, — Бреннон похлопал по ладони свернутой папкой. — Мы будем держать вас в курсе…

— Но крест!..

— В особенности о ходе разморозки. Доброго дня, сэр.

Как и обещал епископу, комиссар не стал сидеть сложа руки. Спустя сорок минут после своего возвращения в теплый уютный кабинет Бреннон принял отчет по нападению на студента, разобрался с несколькими заявлениями о грабеже с убийствами на Мидрейнской дороге и узнал, что до ван Шпеера отец Тайн не дошел и домой тоже не возвращался.

* * *

Иногда комиссар задумывался над тем, кто же пишет детективные романы и рассказы, и с чего все эти люди взяли, будто пострадавшие или родственники убитых бодро рапортуют при допросе, где были и что делали с точностью до минуты. Сестра отца Тайна вообще ничего не говорила, только беззвучно плакала в носовой платок. Это была худенькая, хрупкая дама лет пятидесяти, кроткая и тихая. Благодарно всхлипнув, когда Бреннон подал ей чашку чаю, она молча выслушала все, что он ей сказал, и замерла на стуле. Комиссар сел рядом и мягко спросил:

— Мисс, вы ждали вашего брата вчера?

Женщина замотала головой.

— Почему?

Она несколько раз судорожно вздохнула, и Бреннон придвинул к ней чашку.

— Он говорил перед уходом… — прошептала мисс Тайн и сделала несколько глоточков. — Что понесет крест в починку… Я… Я думала… Он иногда спал на кушетке в кабинете, если задерживался допоздна… Я и решила… — у нее вырвалось короткое рыдание. — Он только не послал сегодня за булочками! Я всегда пекла ему булочки, а он посылал за ними, а сегодня не послал!

«Вот свинья», — подумал Бреннон о епископе Уитби. Мисс Тайн зашлась в горьком плаче. Рукоположенному борову и в голову не пришло ни поискать отца Тайна, ни послать к его сестре служку.

— А я жду, жду… — шептала женщина. — Все жду и жду…

— Какой дорогой ваш брат обычно ходил из собора домой?

— Он брал кэб, — с трудом выговорила она. — Я и не знаю…

— Он заезжал куда–нибудь по дороге, покупал что–нибудь?

— Газеты, сэр, и любил печенье в лавке Брайтов…

Бреннон проводил мисс Тайн до выхода и усадил в кэб. Он сунул ей свою визитку, но едва ли женщина поняла, что ей дают. Комиссар проводил кэб долгим взглядом, размышляя о высокопоставленных чинах; но поскольку эти мысли никогда не были радостными, он их отбросил. Следовало как можно скорее установить личности прочих погибших, чтобы выяснить, в какой точке они все могли пересечься.

Консультант нашелся на заднем дворе. Бреннон поежился: даже он зимой не выходил без пальто, сюртука и шарфа, а Лонгсдейл был без этого всего и не морщился. Он изучал тела с лупой; пес обнюхивал ледяные глыбы.

— Я могу их растопить.

— Покойников? — обрадовался комиссар. — Но Кеннеди боится, что это повредит трупы.

— Я знаю, — Лонгсдейл постучал пальцем по глыбе. — Я взял пробы льда. Как только в моем доме оборудуют лабораторию, я проведу опыты и определю наиболее безопасный способ…

— А! Выбрали дом восемьдесят шесть?

Консультант вздрогнул и уставился на Бреннона:

— Как вы узнали?!

— Увидел вашего дворецкого с телегами.

Лицо Лонгсдейла разочарованно вытянулось, как у ребенка, которому не показали фокус.

— Я-то думал…

— Что вы думали? — заинтересовался Натан. Он впервые обнаружил в консультанте какую–то человеческую реакцию.

— Я думал, что раз вы рыжий и родились в воскресенье, которое пришлось на первое мая…

— У меня нет дурного ока и третьим глазом я тоже ничего не пронзаю! — рявкнул комиссар, которого с детства допекали этим все соседские кумушки. Лонгсдейл разочарованно вздохнул и потерял к Бреннону интерес. Пес тихо фыркнул.

— Что с черепом? — буркнул комиссар.

— Мистер Кеннеди наносит на него метки. Эта научная дисциплина еще только развивается, мы должны будем сами высчитать объем тканей…

— Короче!

— Уйдет дня три–четыре.

— Где вы будете этим заниматься?

— У себя, конечно, — отозвался Лонгсдейл. — Ваша лаборатория слишком скудно и примитивно оборудована. Рейден как раз должен закончить с перевозкой.

Комиссар обиженно засопел. К счастью, его отвлек дежурный — шеф желал его видеть.

«Рейден», — размышлял Бреннон, поднимаясь к начальству. Комиссар отличался исключительной памятью на лица, но, как ни старался, так и не смог вспомнить лицо дворецкого. Даже цвет волос и глаз стерся из памяти. И это чувство было исключительно неприятным. Почти таким же неприятным, как воспоминание о суеверных бабках, уверявших его отца, что раз ребенок мало того, что родился в майское воскресенье, так еще и рыжим, то он уж точно подменыш!

— Бреннон! — возопил шеф, едва комиссар прикрыл дверь. — Вы опять ходили в собор!

— Да, сэр.