Холодный поцелуй смерти

По щеке у меня скатилась слеза, я всхлипнула, но остановиться не получилось, за первой слезой последовала вторая, третья… Я изо всех сил зажмурилась и попробовала отстраниться, щеки так и горели, их жгло от стыда — все-таки у меня позорная фобия! — но руки обняли меня только крепче.

— Не надо, Джен, — тихо сказал Финн. — Дай мне тебя подержать.

Вот я и послушалась его — и позволила ему обнимать меня, а слезам литься, как из крана, а он нежно гладил меня по спине, обволакивая своим ароматом. Постепенно слезы иссякли, и, когда я отстранилась на этот раз, Финн меня отпустил, скользнув руками снизу вверх, мне на плечи.

Я вытерла глаза и лицо и смущенно улыбнулась, тронув его рубашку, совершенно мокрую у расстегнутого ворота.

— Извини, не хотела разводить на тебе сырость.

— Что ты, я люблю, когда на мне разводят сырость. — Финн взял меня за руки и развернул их ладонями вверх, озабоченно глядя на почти зажившие ссадины. — Не хочешь рассказать, что случилось?

— Н-ничего, — промямлила я и неохотно убрала руки. — Меня напугал призрак и… в общем, сам знаешь… вот и все.

— Не надо так, Джен, — произнес он, глядя на меня серьезными потемневшими глазами, зелеными, как мох. — Не отмахивайся от этого. Поговори со мной.

С ним? Поговорить? Гм. Именно это я и обещала Грейс, так ведь? А когда я говорила с ним у Тавиша, речь шла о том, что со мной случилось, а не о наших отношениях, которые то ли были, то ли нет… Правда, проклятие несколько изменило положение дел на отношенческом фронте… Я огляделась, чтобы понять, где оказалась. Мебель из светлого дерева с хромом, ковер песочного цвета, за окном — брусчатка на просторах Ковент-Гарден между Яблочным рынком и церковью Святого Павла: кабинет Финна в «Античаре».

— Сама не знаю, что сказать, — произнесла я наконец, обхватив себя руками за локти. — Устала я, вот что. Ночь была жуткая, ко всей истории с убийством добавилось еще дрох-гвиде, а теперь еще на меня наскакивает этот призрак — и я, нет чтобы повести себя по-нормальному, ну от него улепетывать…

— И прямо ко мне, — мягко произнес Финн.

Ой… ой как нехорошо получилось. Между прочим, мне очень понравилось в его объятиях, он мне вообще очень нравился, но ведь он не станет думать, будто теперь, когда проклятие разгулялось вовсю — точнее, стоит над душой, словно невидимая, но очень рьяная сводня, — ведь он не станет думать, будто если мы один раз пообнимались, значит, я выбрала его?! Неужели он не понимает, что сейчас мне даже труднее прежнего разобраться, кто мы друг другу? Что мне нужно время, чтобы разложить все по полочкам?

— Конечно прямо к тебе, — нарочито беззаботно отозвалась я. — Я хотела поговорить с тобой о вашем вчерашнем визите к парнишке из цветочной лавки, и тут этот призрак как выскочит, как выпрыгнет… — Красиво, однако, поступила со мной магия, ничего не скажешь: притащила прямиком сюда и швырнула в объятия Финну. — Вот что бывает, если вместо подземки воспользоваться простым и удобным волшебным порталом.

Вот именно — простым и удобным.

— Портал привел тебя сюда не только потому, что это удобно. — Финн снова стиснул мои ладони. — Джен, неужели ты не чувствуешь магию, не чувствуешь, как она изменилась?

Тут я поняла, что еще как чувствую. Магия тихонько жужжала на заднем плане, не сверкала, не притягивала нас друг к другу, как раньше, а урчала, словно самодовольный кот.

— Она больше не сталкивает нас, — Финн поднес к губам наши соединенные руки и поцеловал мне пальцы, — потому что это не нужно. Она знает, что между нами что-то есть. Я же тебе говорил: у нас, волшебного народа, такое случается не каждый день. Почему ты мне не веришь?

— Почему не верю?! — Я втянула в себя воздух, чтобы успокоиться: злиться сейчас ни к чему. — Финн, ты уже месяц держишься от меня в сторонке, а до этого только и делал, что уговаривал! И ничего не объяснял, ну да, я, конечно, тоже не откровенничала, но… в общем, все ужасно сложно! — И обидно, добавила я про себя, отступив на шаг и высвобождаясь из его объятий. — А теперь началась вся эта история с проклятием, и каждый мой соплеменник мужского пола в Лондоне почему-то уверен, что именно от него я рожу новое поколение… кого-нибудь. Теперь я еще выяснила, что существовал запрет, который кончился, когда мне исполнилось двадцать три. Сейчас, с моей точки зрения, получается, что первым в очереди стоял Тавиш, а когда с ним ничего не вышло, следующим оказался ты. — Тоска: сплошная алгебра. — Поэтому, сам понимаешь, когда ты говоришь, что у волшебного народа такое случается не каждый день, у меня не возникает ощущения, что я твоя избранница, особенно если учесть все прочее…

— Адово пламя, Джен, все совсем не так!..

— А как, Финн? — тихо спросила я.