Холодный путь к старости

«Конечно, шантажист, – объяснялся Алик, но уже мысленно. – Но я не обвиняю. Таков рычаг. И многие городские решения ты принимаешь из личной заинтересованности. Ты человек – самый обычный, одержимый чувствами. Магазины в подъездах запретил, потому что такой был в твоем подъезде и работал на Бабия. Никому этот магазин не мешал. А ты взял и запретил. Да и то, как запретил? Многие подъездные магазины в других микрорайонах как работали, так и работают. А вот магазин с многообещающим названием «Русь» умер. Некоторые твои действия диктуются только личной заинтересованностью мил, властный человек…»

В будущем Алик узнал и еще одну причину милости Хамовского к налоговой полиции: эта структура поднаторела в торговле за бесценок арестованным имуществом, и кое-что из реквизированного добра перепадало городской администрации. А в настоящем мысли Алика ушли от происходивших событий и от планерки в философско-демагогические рассуждения, например, о том, что имя у мэра «Семен», а начальник налоговой полиции «Семенович», знать последний в сыновья годится по своему соображению…

***

Иной раз даже заяц может грозно бранить волка и даже забраться его нору и прыгать там, но стоит появиться хищнику, так только ноги и могут спасти…

Захваченные детсадовские территории у налоговой полиции Хамовский отвоевал, и произошло это без единого выстрела. К несостоявшемуся детскому саду подъехал джип, из него вышел, почти вывалился одетый в черный кабинетный костюм мэр. Среди начальства северного маленького городка было принято ездить по городу в любой мороз в легкой одежде. Считалось престижным достичь должностного уровня, чтобы на Крайнем Севере не надевать шубу – этим фактом гордились и публично демонстрировали. Хамовский не был исключением. Он резво поднялся по ступенькам, поскользнулся на обледенелой гладкой плитке крыльца и упал бы, но вовремя схватился за спасительную ручку входной двери. Следом два раза сотряслись косяки тамбура, прозвучали опасные шаги по коридору и…

– Так ребята. Из этого здания уезжайте. Я забираю его, – с легкой одышкой произнес волшебные слова Хамовский, едва войдя в кабинет, на котором уже висела табличка «Анатолий Семенович Воровань – начальник налоговой полиции».

Семеныч был не один: сидел в окружении ближайших соратников, молчал и не решался возразить. Соратники переглядывались. Возникшую тягостную тишину нарушил Тыренко. Он запричитал:

– Боже мой!!! Сто сорок тысяч рублей в электропроводке, светильниках и выключателях с розетками. Боже мой – все пропадет!!!…

– Как пропадет? Забирайте имущество в двухэтажку «Сбербанка», там установите, – не понял мэр и ушел…

Вслед за мэром выскочил Тыренко, забежал в свой кабинет, сел, локти уткнул в стол, прижал ладони к вискам и горестно задумался…

ВЫМОГАТЕЛЬ

«Вниз идет та чаша весов, на которую больше наложат»

Новомодная практика добывания денег была такова. Тыренко приглашал в налоговую полицию предпринимателя, заводил его в самые бедные кабинеты, по пути изрекал что-то устрашающее о борьбе с утаителями доходов, о том, что у любого можно найти массу недостатков, нарушений…

Варианты монолога разнились, но в финале звучала одна и та же фраза:

– Вы только посмотрите, как мы плохо живем! Финансирования нет. Помогли бы нам. Дайте на ремонт. Можно материалы, можно деньги, а мы со своей стороны…

Предприниматели не только давали, но и привозили. Тыренко вручал им расписку и даже ставил на нее конторскую печать. А расписка та – приходный кассовый ордер, не регистрировавшийся нигде. Верхний ящик письменного стола Тыренко всегда был полон этими отксерокопированными бумажками.

– Если что, приходите, – говорил Тыренко напоследок.

Предприниматель исчезал из кабинета чиновника с радостью, считая, что дешево отделался. Насчет «приходите» в налоговую полицию без вызова, по доброй воле, чтобы проверить, как там распорядились благотворительными подношениями, ни у кого и мысли не возникало. Тыренко на это рассчитывал и, надо сказать, ни разу не ошибся.

Безвозмездно переданные в руки Тыренко розетки, унитазы, умывальники, линолеум и прочие нужные в хозяйстве вещи оформлялись как установка оборудования, строительство, ремонт через какой-нибудь кооператив или строительное предприятие. Деньги налоговой полиции шли на счет этого предприятия или кооператива и спокойно изымались участниками, то есть Тыренко, Семенычем и главной бухгалтершей, и рассовывались по карманам, поскольку все розетки, унитазы, умывальники, линолеум и прочие нужные в хозяйстве вещи уже давно имелись – дареные. Бывало, что и работы выполнялись бесплатно, тогда карманы тройки лидеров налоговой полиции маленького нефтяного города оттопыривались еще сильнее, а если предприниматель давал наличные, то на лице Тыренко набирала длину и веселую радиальность счастливая улыбка, поскольку появлялась возможность ни с кем не делиться. Предприниматель настрачивал заявление об оказании безвозмездной помощи налоговой полиции и все…