Холодный свет далёкой звезды

– Ты хоть раз… хоть раз спросил у него, каково это – жить с матерью, зная, что не нужен ей?.. Что тебя навязали, что принудили?.. Ты хотя бы раз задумался? Мальчику поговорить не с кем, не с кем поделиться своими радостями и неудачами, не у кого спросить совет, потому что он один. Совершенно один. Ты не только мать у него отобрал. Отца у Амиля тоже не было! Что было вместо отца? Дядя, который втирает про смысл жизни и раз в год преподносит дорогие подарки? Который решает кем тебе стать и чем занять свободное время? А теперь ответь: Почему? Почему ты решил так?

– Я хотел его защитить…

– Защитить от меня?! – Подскочила, наплевав на ломоту в теле, на боль.

– Не от тебя…

– Когда я загибалась от тоски и одиночества… от страха… от боли… Тогда он мог стать нашим сыном, ты! Ты понимаешь, что он значил бы для меня тогда?! – Поняла, что плачет, но вытереть эти слёзы не смогла. – Что бы он значил для меня тогда, когда я с ума сходила от горя?!

Ждала ответа. Правда, ждала. Как глоток воздуха для человека, как вода для рыбы…

– Я боялся навредить.

– Нет, дорогой. – Произнесла наудивление спокойно и уверенно. – Ты боялся оставить его со мной наедине! – Злорадно ухмыльнулась, обличая истину. – За него боялся… – Слабость накрыла с головой и от этой слабости пошатнулась. – Точно как и сейчас… – Голос задрожал, а перед глазами расплывались цветастые разводы. Но нужно было справиться, выстоять. Рука с силой вжималась в стену, к которой отступила. – Ты поверил в то, что могу сделать больно, что могу навредить, искалечить. В отместку за своего. Только я не такая как ты, слышишь? И весь сегодняшний цирк тоже неспроста. Я посмотреть хотела, что ты ради него сделаешь, на что пойдёшь. Я увидела, Ильдар… – Отступилась и мягко опустилась на постель. – А ради моего ребёнка ты не пошевелил даже пальцем. Потому что он тогда мешал тебе так же, как и я сейчас.

– Нет. Ты не слышишь меня. Не хочешь услышать. – Спокойно покачал головой, ничем не выдавая досады, злости, возмущения.

– Просто потому что устала слушать враньё! – Вызверилась Лора и приткнулась головой к высокой спинке кровати. – А вот теперь иди. Мне больше нечего тебе сказать.

Закрыла глаза, но слышала, что Ильдар не сдвинулся с места. Так и стоял. Кулаки, которые периодически сжимаются в жесте бессилия, опущенные плечи, не спадающее со всего тела напряжение. И язык… который словно прирос к нёбу. Не противоречил, не было громких слов, фраз, обвинений, убеждений. Наверно смотрел на Лору. Даже возможно, сожалел…

– Я знаю, что ты была у Руслана… – Послышался его уставший голос, но Лора не отреагировала. – Всё… – Тяжёлый вздох и шипящий выдох. – Всё, что ему сказала… Не так всё. И ты знаешь это. Знаешь! – Добавил с большей уверенностью. – Только обижена. И я уверен, что так не думаешь. Слышишь?

Она слышала. Слышала и всё внутри сжималось от жалости к самой себе. Самое отвратное чувство, которое только может быть. Самое невыносимое.

– Да пошёл ты к чёрту… со своей уверенностью! – Пожелала от души и свернулась калачиком, прислушиваясь к тихим толчкам изнутри.

На мгновение замерла. Услышала звук хлопнувшей двери и тут же расслабилась. Отпустила боль и обиду, выпустила наружу с тихим воем, с горячими слезами, и с собой боролась, заламывая пальцы, чтобы вдогонку не броситься, так хотела, чтобы обнял… Чтобы погладил по волосам, чтобы пообещал, что всё будет хорошо, что всё исправит…

– Ненавижу! – Прорычала вместо этого. Только даже для самой себя понять не могла, кому адресовала слова, кому направляла ненависть, а кого любила настолько, что дышать невозможно, зная, что больше не будет ничего…

Утро. Утро было солнечным. Тяжёлым, но очень красивым. С ярким рассветом, с пением птиц, с дуновением сладковатого ветра. Сладость эта ворвалась в комнату, окутала, закрутила, вызывая на простор, на свободу. А Лора всё слышала. Всё чувствовала. Только вот оценить не смогла. Ни красоту, ни сладость, ни волшебство чудных переливчатых голосов. Практически не спала эту ночь. Сидела в темноте, смотрела в темноту, слушала темноту, желая слиться с ней, стать одним целым. Чтобы с наступлением утра раствориться, исчезнуть и больше никогда сюда не вернуться. Странные мысли, пугающие. Неправильные. На смену жалости пришла новая порция агрессии, которую тоже хотелось выдавить из себя, выпустить, прогнать. А ещё посмотреть в глаза. Всем тем, которые молча смотрели вслед, зная истину.

Вышла в гостиную, огляделась. Вокруг, как всегда, не было ни души, но так только казалось. Жёстко усмехнулась и несколько раз громко хлопнула в ладони.

– Эй, вы! – Бросила со злобным вызовом в голосе. – Вы, все! Идите сюда. – Опустилась на диван и закинула ноги на низкий журнальный столик, до этого бесцеремонно сдвинув в сторону краешком ботинка горячий кофейник.