Холодный свет далёкой звезды

– Я же говорю, стареешь, ты, Юр. Я ещё вчера там был. – Ильдар поднялся, приблизился к полке со спиртными напитками, гипнотизируя взглядом одну из бутылок.

– Что? У вас очередной строгий пост?

– Не определился просто, хочу ли я выпить. – Оглянулся Ильдар и продолжил изучение дорогих этикеток, поправляя бутылки, выставляя их в нужном порядке.

– А ты выпей, выпей. И мне налей. – Растягивал Гастило слова не без извращённого удовольствия. – Был, говоришь? А теперь что? Сбежал? – Глянул исподлобья, скрывая интерес.

– Нет. На дочь посмотрел, благословил на счастливую жизнь, пожал сыну руку, настоятельно рекомендуя о сестре заботиться. – Говорил монотонно, словно и не он, и не о своей семье. – Лора спала, её беспокоить не стал. Но то, что я был, она знает.

– Что за бред ты несёшь?

– Почему сразу бред? Что не так?

– А ради чего ты всю эту историю заварил? Чтобы вот так потом бросить? Одну? С двумя детьми? – Усмехнулся, недоверчиво прищуриваясь. Сдерживал себя, выдавая истинную претензию за игру.

– Меньше трагизма, Юр, я тебя прошу. Ещё несколько предложений в подобном тоне и я серьёзно задумаюсь над тем, чтобы вытеснить тебя из бизнеса. Хватку ты теряешь. Сентиментальным стал…

– Всё шутки шутишь?

– Абсолютно серьёзен. – Проговорил уверенно и к Гастило лицом повернулся, эту же уверенность излучая. – А ты себе что придумал? Что я раскаюсь в содеянном, слёзно попрошу прощения и заживу на дальних берегах долго и счастливо? Так, что ли? – Искренне недоумевал. По крайней мере, именно это и хотел показать. А ещё собственную надменность, собственное безразличие.

– А почему бы и нет?

– А потому что злодеям не суждено жить долго и счастливо. – Невесело хмыкнул. – Помнишь такую историю? И, вообще, чем такой конец не хэппи энд, мать его так? Лора? – Раздражённо развёл руки в стороны. – А что Лора… Она счастлива! Она мать. Она заботится о своих детях. Вот!.. О чём мечтала… Именно об этом. Она любит. Да, меня. Но это не так страшно. Знает, что я люблю её и этого достаточно. Ей! этого достаточно для счастья. Она любовь свою выразить хотела, дарить тому, кто готов её получать… Чем не хэппи энд? Красота! Ты Амиля моего видел? Он на днях приезжал… – Зажмурился, мысль жестом руки поторапливая.

– Видел и что?

– Физиономию приметил?

– Ты о сыне сейчас говоришь?

– О нём, о нём родном… Со мной скоро сравняется, так Лора его откормила. Лора! Которая к плите на моей памяти не приблизилась, даже мысли, желания такого не возникло! А ради детей готовит. Старается, желает угодить, порадовать…

– Ты сейчас ревнуешь так? Я что-то не понял…

– Не ревную, Юр. Не ревную… Просто сказать хочу… Для себя и для тебя сказать, что она имеет то, о чём мечтала и большего не нужно. Лора всегда готова была довольствоваться малым.

– Имеешь в виду, что из тех, которым с милым рай и в шалаше?

– Что-то вроде. Выше головы прыгнуть не пытается. Она успокоилась. – Едва ли не прошептал. – Я никогда её такой не видел… умиротворённой, что ли… Знаешь, что чувствует человек, который везде успел… Так и Лора сейчас.

– Дочку как назвали-то?

– Дилария.

– Имя не русское.

– Лора так захотела. Дилария – значит, приносящая счастье. Так всё и вышло… – Грустно усмехнулся и устало опустился.

– Как бы там ни было, ты не прав. – Отрицательно качнул головой Гастило и потёр переносицу, искоса бросая короткие взгляды.

– В чём? Каждый получил то, что хотел. Чем не достойный финал?

– А ты?

– А что я? Я спокоен, когда она спокойна. Когда она улыбается, когда видит цветные сны. Ради этого люди и встречаются. Чтобы принести в этот мир что-то лучшее. Лучше, чем они сами. Изменить этот мир.

– Ты же сейчас не серьёзно? – Гастило окончательно опустил руки и вскинул недоумевающий взгляд.

– С чего взял? Вполне. Если хочешь услышать мой чёткий ответ, то скажу так: я не буду больше ей мешать. Я не буду препятствием к спокойной жизни. Пусть радуется успехам и достижениям детей, пусть живёт, зная, что всё для неё делаю.

– Женщины живут не только ради детей. Им всегда мало. Мало внимания, мало подарков, мало любви… Неужели ты считаешь, что, выделив ей такую свободу, сделаешь птицей?

– Давай без твоих философских заявлений…

– Да? Ну, давай. Поговорим о простом. Мне много лет, сам говоришь, старый стал. И наверно насчёт сентиментальности прав. Я вот тут, глядя на вас, молодых, и свою жизнь пересмотрел, переоценил поступки. Посмотрел и подумал, а что есть у меня? Ведь семью не стал заводить, потому что боялся. Снова потерять боялся. А ведь и достойные были: красавицы, умницы, казалось, любили меня, идиота, а я боялся. Побалуюсь и в сторонку отойду, вот, так же, как и ты сейчас, мешать не хотел. Многие из них, кстати, замуж вышли, детей родили, я узнавал. А кто-то так и остался ждать меня. Осудить их никто не вправе. Каждый принимает свои решения. Так… это то, что было. А что есть у меня сейчас? Список бывших любовниц и полные закрома денег. И дальше что? Что делать с этим богатством? Скажу тебе по секрету, раз такая тема зашла, я уже завещание написал.