Холодный свет далёкой звезды

Заехал домой всего на несколько минут, забрать из сейфа документы, но не смог просто пройти мимо, глядя на унылое потемневшее лицо. Присел на корточки, придерживая Лору за колени, и принял уже привычное для себя положение просящего. Успокаивали только мысли о том, для чего всё делает, а семья уже давно вышла на первое место. Нужно было просто дать ей время. И именно это время он выжидал.

– В фонд? Зачем? К тому же у меня другие планы…

– Какие, если не секрет? – Напрягся.

– В церковь хочу съездить.

Вымучено кивнув, Ильдар всё же решился на очередной вопрос.

– Лора, мне не нравится то, что ты делаешь.

– Я просто хочу поставить свечку.

– Лора, мне не нравится то, что происходит! – Проговорил с нажимом и закрепил тон неприятным давлением на колени, от которого Лора поспешила избавиться, попросту столкнув его руки.

С дивана подскочила и отошла на приличное расстояние. Закусила губу, глядя с недоверием.

– Не нужно диктовать мне, что делать. – Проговорила твёрдо и разжала кулаки. В один миг из меленькой девочки превратившись в более привычную для себя и окружающих взрослую самодостаточную женщину.

– Ты же понимаешь…

– Ты!.. не понимаешь…

– Я ведь говорил, что люди Мансура присматривают за тобой?

– Совершенно не вижу в этом необходимости. Я езжу с водителем, мой расписание известно тебе и телефон всегда доступен. Что ещё нужно сделать, чтобы претензий не осталось?

– Дело не в претензии, а в том, как ты себя ведёшь. – Вдруг понял, что Лора воспринимает его слова как жалкую попытку оправдаться. Замолчал.

– Тебя смущает что-то конкретное?

– Может быть, то, что ты выскакиваешь из этой самой церкви как пуля и потом несколько часов подряд нарезаешь круги по её территории? Что заглядываешь в окна, хотя знаешь наверняка, что ничего там не увидишь? Что, вообще, происходит?

– Я не могу там находиться, я задыхаюсь! – Просипела, огрызаясь, и отвернулась. – Я там никому не мешаю, просто гуляю. Какая, в конце концов, разница, гуляю я по нашему саду или по церковному?

– Разницы нет. – Смягчился вроде, как соглашаясь, но тут же и злился на себя за это. – Просто я вижу, что тебя что-то беспокоит, но ты отказываешься говорить, что именно. Вот, что меня не устраивает. А вместо того, чтобы проблему решить, пытаешься спрятаться в стенах храма.

– А, может, грехи замаливаю? – Глянула с насмешкой и одновременным превосходством во взгляде. – Считаешь, не о чем жалеть? Не в чем раскаяться?

Несмотря на вызов в голосе, позволила себя обнять, податливо льнула, отвечая на тепло.

– Плохое предчувствие. – Призналась тихо и закрыла глаза. – И прав, что спрятаться пытаюсь, так и есть. Только места мне там нет. Как войду, словно камень на шею сама себе вешаю, так тяжело становится. Шагу ступить не могу, потому и бегу. Бегу, а… а всё равно назад тянет. От запаха этого, задымленного, задыхаюсь и почему-то кажется, что беременность совсем ни при чём… – Закончила, показательно выпятив нижнюю губу.

– Ты сама себя накручиваешь.

– Думаешь, не понимаю? Всё понимаю, а справиться не могу. Тебе не верю… Когда говоришь вроде всё правильно, вроде по полочкам, а как только замолкаешь – остаются одни вопросы. Думаю, это стресс перед родами. – Произнесла то, что должна была. – Осталось всего два месяца, даже чуть меньше… ещё безделье! – Закончила воодушевлённо. – Была бы занята, не хватало бы времени на эти глупости. Как раньше. И счастье было… а сегодня одни страхи. Ты прав, мне стоит заехать в фонд! – Оживилась и словно засветилась изнутри. – Хоть перед Евой похвастаюсь. Тысячу лет её не видела…

Только от Ильдара отходить не спешила, наоборот, устроилась на его груди удобнее, стараясь прижаться плотнее. Недовольно надула губы, наткнувшись на что-то твёрдое, и запрокинула голову, чтобы посмотреть мужу в глаза.

– Паспорт. – Спокойно улыбнулся Ильдар и прошёлся ладонями по её бокам, по бёдрам, о чём-то глубоко вздохнув.

– Всегда спросить хотела: зачем ты каждый раз перекладываешь его в сейф?

– В смысле?

– Ну, паспорт. Не знаю, как насчёт каждого вечера, но я частенько его вижу в сейфе, а утром неизменно во внутреннем кармане пиджака. Зачем такие сложности?

– Так паспорт же основной документ гражданина. – Вроде как удивился Ильдар и даже подмигнул, насмехаясь. – Я берегу его как зеницу ока. Ночью под замок, днём – под присмотром. Разве ты так не делаешь? – Наигранно приподнял брови.

– Представь себе, нет. – Съязвила. – Не делаю. Но сейчас настолько впечатлительна, что могу и не на такое согласиться. Ладно! – Положила свои ладони поверх его и выпрямилась. – Ты сейчас дома или уже едешь?

– Еду. – Произнёс с сожалением.

– Тогда и я еду.

Сбросила ладони мужа с талии и отошла в сторону. Подняла с дивана миниатюрную сумочку, проверяя её содержимое. Оглянулась, уловив напряжение, исходящее со стороны. Ильдар этого взгляда ждал.

– В церковь? – Попытался изобразить нейтральный тон, но… нет. Он даже не пытался. Демонстративно выделил вопрос этакой небрежностью в голосе, напускным безразличием и подчеркнул это всё толстым металлическим слоем недовольства.