Холодный ветер, строптивая вода

Я судорожно вцепилась пальцами в юбку, сминая жесткую золотую вышивку. Я перешла очень опасную грань. Король теперь мог вернуть меня отцу с позором, мог расторгнуть брак и посадить меня в темницу, мог казнить. Я отдавала ему в руки огромную власть над собой. Бездарные представители благородных семейств не имели права обманывать и скрывать отсутствие дара для заключения более выгодных браков. Но я знала, что мой отец не стал бы говорить Генриху о столь важной детали.

– Что ж… тогда мне здесь больше нечего делать.

Король сухо поклонился и вышел. Я расстроенно повернулась к окну. Несмотря на то, что не я обманула Генриха, я все равно чувствовала себя виноватой. Одно хорошо, и надеюсь, он скоро тоже об этом вспомнит: я здесь временно. И после он сможет жениться на принцессе, обладающей магическим даром, если того пожелает. Но пока я здесь, надо прекращать вредить самой себе. Сначала ссора с лордом-канцлером, теперь признание, что я бездарна. Я сама ослабляю свою позицию. Надо было соврать про дар, но у меня язык не повернулся. И потом, я боялась, что такой дар, как исцеление простой водой, может лишить короля желания отпустить меня на свободу после победы.

Следующие два дня были напряженными. Лорд-канцлер и король общались со мной сухо и только по необходимости. Я практически впала в опалу, потому что король избегал со мной трапез, и на вечернем общении с придворными ко мне, заметив отстраненность короля, никто не подошел, кроме маэстро Фермина.

Надо сказать, что все эти дни я общалась с ним время от времени и поняла, что за смешным чудаковатым фасадом скрывается умнейший человек.

– Вижу, что королева снова печальна, и никто из придворных не спешит вас веселить, – заметил осторожно маэстро Фермин, подойдя ко мне на второй вечер опалы во время праздничного ужина.

– Я не хочу веселиться только потому, что меня развлекают, маэстро Фермин, – ответила я, отпивая вина из кубка.

Моя тоска по другому миру действительно часто отражалась на лице, раз все окружающие постоянно об этом говорили. Леди Сандра как-то пожаловалась, что к ней все время пристают с вопросами, что так расстроило королеву. А королеве просто хотелось выйти из этого мира. И не возвращаться. Но как это объяснить людям вокруг?

– Ваше величество, как вы смогли оттолкнуть короля, если он говорил с вами больше, чем с кем-либо, кроме лорда-канцлера? Мы уже начали надеяться, что он нашел в вас нечто большее, чем брак по расчету.

– Мы? – переспросила я, не желая отчитываться перед изобретателем.

– Многие придворные… Из тех, что поддерживают короля. Я из их числа, – замявшись, ответил маэстро Фермин. – Собственно, я подошел к вам, чтобы предложить небольшую экскурсию в мою мастерскую и познакомить вас кое с кем.

Я бросила взгляд на леди Сандру, но та по моему заданию кокетничала с одним из лордов-казначеев. Я решила привлечь к себе несколько ключевых фигур в совете, но начала издалека, дожидаясь, когда король и Витторино перестанут на меня злиться. Только тогда следовало лично переговорить с этими людьми. Ведь они увидят, что королева удержала свои позиции. Леди Сандра готовила почву.

Я знала, что королю придется вернуть мне свое расположение, которое он так старательно показывал поначалу, стремясь укрепить мое положение как королевы. Иначе весь его план оставить на меня управление государством покатится в тартарары. Поэтому я соблюдала спокойствие и демонстрировала уверенность в себе. А заодно подмечала, кто из придворных, почувствовав слабость положения королевы, пытается ужалить меня и уязвить. Им потом придется постараться, чтобы я их простила.

Маэстро Фермин, напротив, заслужил поощрение за то, что не побоялся приблизиться. Но идти придется без леди Сандры – обломать ей такую игру обольщения было бы обидно.

– Если вам удастся отвлечь меня от вина и скуки, маэстро, – решила я, – то я буду вам признательна.

Вместе с маэстро мы спустились в подвальные помещения замка, где король велел оборудовать ему мастерскую. Впрочем, подвальными они были наполовину: окна находились у самой поверхности воды, окружавшей замок, и были всегда задраены на случай наводнения, но при этом пропускали достаточно дневного света для работы. Нижние подвалы были отведены под склад, казну, темницу. Я до этого побывала лишь в казне, где король показывал мне артефакты, которыми располагала Франкия.

Сейчас, вечером, по всей мастерской горели светильники с жидким огнем – синеватой жидкостью, которую добывали на болотах. Синий огонь был одним из источников богатства Франкии, помимо водных ресурсов и зеленых пастбищ. Я подозревала, что горючая жидкость была родственницей нефти, но у меня не было никаких знаний, чтобы это подтвердить.

Здесь было довольно уютно и пахло деревом. Пол был усыпан стружкой, обрывками бумаги, но не было ощущения хаоса и беспорядка. Скорее, это было располагающая атмосфера творческой обители, где возможны любые чудеса.