Холодный воздух подземелий (СИ)

Я ждал, склонившись над тетрадью, не смея ни вдохнуть, ни выдохнуть. Я был так уверен в правильности своей догадки, что сначала не поверил, что многобуквенный текст, рябящий у меня перед глазами, остался прежним. Я принялся нервно листать страницы, надеясь увидеть, что хотя бы на одной из них что-то изменилось.

«Не может быть!» - подумал я, нахмурив брови. Может быть я просто назвал неправильный код?

- Родители, - вновь попытался я.

Ничего.

- Мама, - вздохнул я и вдруг боязливо оглянулся, чтобы убедиться, что произнесенное мной слово никто не мог слышать.

Не сработало.

- Отец. Папа, - скривившись, все же произнес я, но отсутствующий эффект продемонстрировал бессмысленность этих слов.

Дневник молчал.

Разумеется, семья была той вещью, о которой Поттер мечтал - Еиналеж не могло ошибиться. Она была ему по-прежнему нужна, несмотря на то что он привык испытывать недостаток любви и поддержки. Я вспомнил, как сам некоторое время назад бросил Поттеру в лицо фразу о его ненужности для окружающих.

Я решил сделать последнее усилие.

- Любовь, - тихо произнес я и, подумав, добавил, - забота.

Усилие оказалось тщетным.

Я устало опустился в кресло, по-прежнему глядя на раскрытые страницы дневника.

Нет, это было для меня нелегко, но самому себе я все же признался. Я совершенно не знал этого мальчишку, как бы сильно тот не был похож на своего отца, и как бы хорошо я не помнил его мать. Я не видел в нем ни одного из людей, которые дали ему жизнь. Казалось, у мальчика никогда не было родителей, и он всегда существовал сам по себе - обособленный замкнутый Гарри Поттер, прошлое и будущее которого было определено и изуродовано Темным Лордом.

***

Я всегда полагал, что среди всевозможных человеческих пороков наиболее опасным и тяжелым в плане последствий является глупость. По мне в иной раз она была хуже жестокости, потому что жестокость могла вполне являться ее следствием. А так как я редко ошибался в своих наблюдениях, именно пресловутая феерическая глупость и стала причиной несчастного случая, произошедшего весной этого года.

Героем этой печальной истории, которая лишь по счастливой случайности не обернулась трагедией, оказался Гилдерой Локхарт, который за последние месяцы приобрел в Хогвартсе совершенно однозначную репутацию редкостного идиота. Даже студенты не воспринимали его всерьез, потому что никто не мог уронить авторитет Локхарта так значительно, как это удавалось ему самому.

Все началось с пустяковой неисправности труб в одной из ванных комнат для старост.

В то утро ничего не предвещало беды, когда в учительскую прибежал Филч с самой что ни на есть трагической миной на перекошенном от несправедливости бытия лице.

- Профессоры, - воззвал он к нам, словно сообщая о личной трагедии, - на пятом этаже ванную затопило так, что вода вот-вот заполнит коридор по щиколотку, и рыцарские доспехи будет уже не спасти от ржавчины!

- Наверное, опять прорвало старую трубу, - зевнул Флитвик, разглаживая бороду на груди, - зайду чуть позже посмотреть, что можно сделать.

- Н-нет! - нервно затрясся Филч. - Вода прибывает каждую минуту! Необходимо что-то срочно сделать! Иначе…

- Пострадают несчастные доспехи, мы поняли, Аргус! - недовольно закончила Минерва. - Филиус, сходи глянь, что там происходит, потоп - это все-таки бедствие.

- Возможно, мне понадобится помощь, - намекнул Флитвик, которому явно не хотелось в данную минуту никуда идти, - вдвоем или втроем мы бы быстрее управились.

- Я схожу с тобой, - самоотверженно вздохнула Минерва, соглашаясь на вынужденное волонтерство.

С ней увязались еще Спраут и, как ни странно, Хуч, которая могла оказаться полезна в этом деле разве что подметать метлой осыпавшуюся штукатурку - иной компетенции в ремонтных работах у преподавателя полетов до сего момента не наблюдалось.

Глядя на мобилизацию этой ремонтно-спасательной бригады, я демонстративно вытянул перед собой ноги, обозначая, что я никуда не собираюсь идти.

Тут как всегда некстати петух клюнул Локхарта в причинное место, вызвав у того неконтролируемый приступ энтузиазма, который как правило имел куда более тяжелые последствия, нежели эпилептический припадок.

- Полагаю, я знаю в чем проблема, коллеги! - сияя, как начищенный латунный котел, заявил он, скалясь во весь рот отбеленных зубов. - Мне ничего не стоит ее устранить!

- Так может, Гилдерой, вы управитесь с Аргусом вдвоем и без нашей помощи? - серьезно спросил его Флитвик, хотя в его глазах и плескалась явная неприкрытая насмешка.

- Помилуй, Филиус! Нам работать в этой школе еще Мерлин знает сколько лет - зачем же ты так легко отдаешь наш дом на поругание? - без всякого намека на деликатность раздраженно рубанула Вектор. - Идите уже заварите в конце концов эту несчастную трубу, а то все утро только о ней и разговоров!

Я, честно говоря, в жизни не пошел бы возиться ни с какими трубами, но желание полюбоваться на очередное фиаско Златовласки было так велико, что я не мог себе в нем отказать.