Холодный воздух подземелий (СИ)

- Северус, - умиротворенно сообщил мне Альбус, складывая сцепленные пальцы у себя на груди, - у нашего нового преподавателя есть кое-какие особенности, из-за которых я попросил бы тебя в течение этого года варить для него лекарство.

- Надеюсь, то, о чем вы просите, не Антипохмельное зелье для выведения из запоя, - фыркнул я, но директор принял мое опасение за шутку и снисходительно улыбнулся.

- Не совсем, - ответил он, - в этом году ЗОТИ будет вести твой прежний коллега по Ордену - Ремус Люпин. Думаю, ты и сам понимаешь, для чего потребуется твоя помощь.

Услышав эту новость, я даже не изобразил попытки замаскировать истинные эмоции и скривил губы в презрительном изумлении.

- Боже правый, Альбус, - произнес я. От отвращения из недр сознания всплыла давно забытая магловская манера говорить “Боже”, - с каких пор опасные существа начали преподавать Защиту, а не изучаться на ней?

- Я бы предпочел не обсуждать с тобой мой выбор, - в привычно мягком ответе Дамблдора на мгновение сверкнула стальная решимость, означающая скрытую по отношению ко мне угрозу, отчего я в дерзком жесте сложил руки на груди.

- Ты прекрасно знаешь, Северус, что я всецело доверяю Ремусу - так же, как и тебе, - объяснил директор, - нет никаких сомнений в том, что он не представляет угрозы в период перерождения, если принимает антиликантропное зелье.

- Очень хочется в это верить, - не удержался я, - иначе кровавые убийства, совершенные оборотнем, могут нанести репутации школы серьезный ущерб. Вам же известно, что в свое время я едва не погиб именно по его вине?

- То была не вина Ремуса, - нахмурился Альбус. - Идея подвергнуть твою жизнь опасности пришла в голову безбашенному Сириусу Блэку… Даже Джеймс не оценил этой шутки.

Я хмыкнул, но помолчал.

- Профессор Люпин начнет работу с первого сентября, - подвел итог старик. - Заботу о его здоровье на это время я поручаю тебе.

- Благодарю за оказанное доверие, директор, - я насмешливо склонил голову, - весь к вашим услугам.

- Рад это слышать, Северус, - прохладно ответил Дамблдор. - Надеюсь, вы с Ремусом окажетесь достаточно благоразумны, чтобы преодолеть взаимную неприязнь.

***

Тринадцать лет - период, в течение которого дети начинают расти стремительными темпами и буквально за пару месяцев превращаются в новую возрастную конформацию - подростка. Именно эту стадию превращения в психологическом плане пропустил Поттер.

Он приехал на третий курс спокойный и уверенный, но когда мне довелось на занятии взглянуть ему в глаза, я увидел, что в их глубине что-то зачерствело и умерло, а на место детской недоверчивости и испугу пришли жесткость и безразличие. И тогда я осознал, что мы упустили момент. Мальчик необратимо превращался в новое неизвестное существо, которым Гарри Поттер прежде никогда не был.

В глазах коллег Поттер наоборот стал больше соответствовать представлениям о нормальности. Он стал более общителен и обходителен в обращении с преподавателями; он даже завел друзей среди сверстников. Его неожиданным приятелем оказался Драко Малфой, которому за два года должно быть наскучили чистокровные, но недалекие приятели, и крестник неожиданно сошелся с Поттером, несмотря на то что с первого курса эти двое испытывали друг к другу стабильную неприязнь.

Иногда мне казалось, что вся эта мистическая история с Поттером мне только лишь мерещится и является не более, чем результатом моей мнительности и больной фантазии: по сути я ничего не видел и не слышал - случайные эпизоды жизни, причем чужой жизни, могли быть всего лишь иллюзией какой-то сумеречной опасности, которая на самом деле существовала лишь в моем разуме.

Ну, и что с того, что у меня на руках находился зачарованный дневник мальчишки? По сравнению с тем, что в свое время пришлось пережить мне, секреты одиннадцатилетнего мальчика могли оказаться сущей глупостью и не стоить ломаного гроша. Каким же идиотом мне пришлось бы себя признать, если выяснится, что два года я гонялся за собственной тенью и видел угрозу там, где ее не могло быть?

В моих наблюдениях не значилось ни одного факта, которые означали бы что-то определённое. Я ничего не знал, и возможно был введен в заблуждение. Но все равно мысли о Поттере не давали мне покоя. Лишь потому, что я чувствовал.

В пользу моих ощущений говорили все те же проклятые странности, которые преследовали мальчишку длинным шлейфом.

Самостоятельно я наткнулся на Поттера в подземельях одним поздним вечером. Прежде чем я успел поинтересоваться с присущим мне подозрением, что тот позабыл в этой части замка, неожиданное открытие повергло меня в шок.

От третьекурсника разило, как от наполненной винной бочки, а сам он едва стоял на ногах - мальчишка был пьян как выпускник Хогвартса в последний вечер. Но так как до выпуска Поттеру еще было, ой, как далеко, в тот вечер возмутительное пьянство в стенах школы не могло являться ничем, как исключительнейшим нарушением и не имело никаких оправданий.