Холодный зной

Нора простила отца и мать, но не могла простить двух своих сестер и двух братьев. Они молоды и должны были понять ее чувства, но прониклись духом семьи. Они всегда советовались друг с другом по поводу будущего, о том, что случится, если папа и мама останутся одни. Никто из них ничего не решал самостоятельно. Братья и сестры всегда были согласны, что маленькая ферма будет продана, а на вырученные деньги куплена квартира.

Нора осознавала, что ее отъезд на Сицилию совсем не входит в их долгосрочные планы.

Но иногда она не понимала, почему они отвернулись от нее. Ее подруга Бренда, с которой они работали вместе, время от времени навещала семью О’Донохью. Ей не составляло труда поохать и покачать головой над глупостью их дочери Норы. Бренда пыталась убедить Нору, как необдуманно она поступила, последовав за Марио в деревню и тем самым испортив отношения с семьей.

Бренда всегда была желанной гостьей в доме родителей Норы. Именно от нее Нора узнала о том, что у нее родились племянники и племянницы, о продаже трех акров земли и о покупке маленького трейлера, который теперь прицеплен к машине отца и матери. Бренда рассказала в письме, как много старики смотрят телевизор и что на Рождество дети подарили родителям микроволновую печь.

Бренда пыталась убедить их написать письмо Норе. Должно быть, ей очень одиноко там, и письмо из дома будет для нее большой радостью, но они только смеялись и говорили: «О нет, леди Нора совсем не одинока; ей отлично живется на Сицилии, и такая жизнь, видимо, ей по душе; ведь, наверное, все сплетничают о ней, и ее репутация погублена навеки».

Бренда была замужем за человеком, над которым они с Норой подсмеивались много лет назад, а что было тому причиной, сейчас даже и не вспомнить. Его звали Пиллоу Кейс. У супругов не было детей и сейчас они оба работали в ресторане. Патрик, как жена звала Пиллоу Кейса, был шефом, а она менеджером. Хозяин заведения в основном жил за границей, и потому весь ресторан был на них. Она говорила, что было бы здорово иметь свой собственный ресторан, но без финансовых проблем. Казалось, ее все устраивало, но, возможно, она чего-то и недоговаривала.

Нора конечно же никогда не рассказывала Бренде о том, как все складывалось на самом деле в местечке, еще меньшем, чем их деревушка в Ирландии. Ее любимому требовалось увиливать и выкручиваться, чтобы приходить к ней, а со временем он все меньше и меньше предпринимал усилий, чтобы найти для этого возможность.

Нора писала, что живет в красивой деревушке Аннунциата с белыми домиками, и у каждого дома балкон из кованого железа, завешанный горшками с геранями и петунией. А при выходе из деревни — ворота, около которых можно постоять и полюбоваться долиной. И церковь — очень красивая, и много прихожан ходит в нее.

Марио и Габриела по утрам торопились в местный отель, где готовили ленчи для гостей и отлично справлялись с этим.

Все в деревне были довольны. Например, прекрасная синьора Леонэ продавала открытки и маленькие картинки с изображением церкви, а ее лучшие друзья Паоло и Джанна тушили мясо кролика в маленьких глиняных горшках и таким образом зарабатывали на жизнь. Люди продавали апельсины и цветы, разнося их в корзинках. Синьора также подрабатывала тем, что вышивала носовые платки и столовые салфетки, а для англоговорящих туристов проводила небольшие экскурсии. Она водила их вокруг церкви и рассказывала ее историю, а потом показывала на долину, где проходили сражения и, возможно, были римские поселения.

Нора не считала необходимым рассказывать Бренде о пятерых детях Марио и Габриелы, которые с подозрением, угрюмо смотрели на нее своими большими темными глазами. Они были слишком малы, чтобы знать, кто она и почему ее ненавидят и боятся.

Бренда и Пиллоу Кейс не имели детей, и поэтому их не могли интересовать эти красивые неулыбчивые сицилийские ребятишки, которые со ступенек своего семейного отеля заглядывали в маленькую комнату, где Синьора обычно сидела и что-нибудь вышивала.

В деревне ее звали просто Синьора. Она назвалась вдовой, когда поселилась там. Кстати, имя Синьора имело такую схожесть с ее настоящим именем Нора, что ей казалось, будто ее так всегда и звали.

В местечке, где она жила, не было ни кинотеатра, ни дискотеки, ни супермаркета, и даже местный автобус ходил нерегулярно. Но здесь она любила каждый камушек, потому что Марио жил здесь и работал, и пел в отеле, и растил своих детей, и улыбался, заглядывая в ее окно. А она снисходительно кивала ему, не замечая, как проходят годы.

Они не забыли те времена в Лондоне, когда их обоих обуревала страсть, и Марио конечно же помнил, как по ночам пробирался в ее постель, открывая дверь своим ключом. А теперь он крался по темной площади к ее дому, когда его жена спала. Она знала, что не стоит ждать его в лунную ночь, потому что слишком много посторонних глаз могли заметить крадущуюся фигуру Марио и узнать, что он изменяет своей жене с иностранкой, с очень необычной иностранкой, у которой большие глаза и рыжие волосы.