Холокост и православная церковь

Узнав, о предстоящей отправке в Германию болгарских евреев, секретарь А. Белева Лилиана Паница смогла предупредить об этом главу еврейской общины страны. Когда таким путем в начале марта 1943 г. стало известно, что депортации подлежат и евреи самой Болгарии, Православная Церковь всей силой своего авторитета встала на их защиту. Кроме митрополита Стефана, активно действовали и другие архиереи. Так митрополит Кирилл (Марков) 10 марта решительно выступил против депортации полутора тысяч евреев из Пловдива. Он отправил телеграмму царю, в которой именем Бога просил о милости в отношении евреев, заявляя, что в противном случае не отвечает за действия народа и духовенства, и вступил в переговоры с местными властями и руководством полиции.

По воспоминаниям очевидцев, митрополит предупредил местные полицейские власти, что сказал евреям одного из беднейших кварталов города: «Я предоставляю вам свой дом. Посмотрим, удастся ли им выдворить вас оттуда». Владыка действительно предоставил свой дом и здание митрополии в качестве убежища для крещеных евреев, дав понять, что он готов на крайние действия по примеру древних христиан. А в письме к премьер-министру митрополит заявил, что с крестом в руках пойдет в лагерь смерти в Польше впереди конвоя с евреями. По свидетельству пловдивцев, Владыка Кирилл с еще несколькими священнослужителями встал на рельсы перед поездом с местными евреями и таким образом помешал их отправке в нацистские лагеря. В Сливене встревоженные горожане обратились за помощью к митрополиту Евлогию, который направил протосингела с требованием объяснений к помощнику коменданта, и т. д.⁶⁷¹

Новая фаза в развитии еврейского вопроса обсуждалась на заседании малого состава Синода 16 марта в связи с тревожными сообщениями из ряда городов (Пловдив, Кюстендил и др.). Митрополит Стефан также подал очередную докладную записку, где описал факты преследования евреев, и просил заступиться, он же заявил на заседании Синода: «Мы должны помочь евреям, которых преследуют, это наш прямой долг. Пусть правительство вслушается в голос церкви — она никогда не давала плохих советов». В связи с этим Священный Синод решил представить правительству три своих просьбы: 1. Применять закон «О защите нации» «с необходимой справедливостью и с большей легкостью и человечностью, в соответствии с престижем государства, как христианской державы»; 2. Если государственные интересы заставляют поместить евреев в лагеря, то необходимо «создать человеческие условия жизни в этих лагерях», и содержать в них отдельно евреев-христиан и иудеев; 3. Освободить евреев-христиан от обязанности носить шестиконечную звезду и платить налог еврейской общине. Составленное 22 марта послание Синода было передано митрополитом Неофитом Б. Филову, но оно не имело особого успеха, премьер-министр заявил, что «сейчас миллионы людей погибают на войне, и евреи являются виновниками этого»⁶⁷².

Следует отметить, что намеченная депортация болгарских евреев вызвала широкое движение в стране в их защиту. В нем приняли участие ряд политических партий, многие общественные деятели, видные представители интеллигенции. С требованием отмены бесчеловечной акции выступили Земледельческий союз, группа «Звено», Болгарская коммунистическая партия, бывший премьер-министр Кимон Георгиев, Димо Казасов, Петко Стейнов, Цвятко Бобошевский, Веселии Ганев и многие другие. Определенную роль в провале планов нацистов сыграла коллективная петиция 43 депутатов Народного собрания. Она была принята по инициативе вице-спикера парламента Димитра Пещева и 17 марта направлена царю и правительству. Значительная часть депутатского корпуса, в том числе правительственного большинства, решительно протестовала против предполагаемой депортации болгарских евреев. Так, Д. Пещев несколько раз встречался с царем и убеждал его вмешаться и не допустить этой акции⁶⁷³.

2 апреля Борис Ш возвратился в Болгарию, сильно обеспокоенный после трехдневного пребывания в ставке Гитлера, где на царя было оказано сильное давление относительно отправки болгарских войск на Восточный фронт и окончательного решения еврейского вопроса. По мнению некоторых историков, Б. Филов считал, что избежать отправки войск можно, лишь выполнив второе требование — выдать нацистам евреев, и в связи с этим начал действовать. Была срочно закрыта сессия Народного собрания, освобождены со своих постов некоторые его оппозиционные лидеры и т. п. Таким образом, Православная Церковь осталась единственным достаточно авторитетным национальным институтом, который мог бы противостоять органам исполнительной власти в еврейском вопросе и нейтрализовать влияние премьер-министра на царя⁶⁷⁴.