Холостяк (ЛП)

Слова отца крутятся в моей голове. Всю мою жизнь он убеждал меня, что любой человек «беднее нас» будет любить меня только за мои деньги. И я могу только представить себе реакцию Эудоры, если бы она увидела нас прямо сейчас. Она лишилась бы рассудка. Топала ногами, как сумасшедшая. Она бы набросилась на меня, убеждая, что Дерек что-то задумал, что у него какой-то план.

— Доброта не всегда требует скрытых мотивов, Серена. По крайней мере, не там, откуда я родом. — Он сжимает губы, и я сосредотачиваюсь на темных ресницах, обрамляющих его еще более темные глаза. У него красивые глаза, особенно для мужчины. Может быть, именно поэтому он кажется таким безобидным и заслуживающим доверия. — Я был призван защищать твое состояние и поместье, но не мог оставить тебя там, когда стал свидетелем того, как эти люди относятся к тебе.

— Я большая девочка, Дерек. Ты мог оставить меня там. А ты этого не сделал. Мне просто интересно почему. — Я пожимаю плечами, как будто мой вопрос не важен. Но это не так.

— Это просто то, чему меня учили. Если ты видишь, что кто-то попал в беду, ты ему помогаешь. — На его щеках появляются ямочки.

— Верно, но я первый клиент, которого ты пригласил жить к себе. Такая помощь — это совершенно новый уровень, не так ли?

Каким-то образом пространство между нами сжимается. Я не уверена, кто из нас двигался, но мы здесь, разделяем воздух, дышим друг другом. Мое сердце бешено стучит в груди, а глаза прикованы к нему.

— Что ты хочешь, чтобы я сказал? — Дерек качает головой. Он раздражен из-за меня. Ему не нравится, к чему ведет этот разговор.

— Никакой лжи между нами? Твои слова.

— Никакой лжи между нами.

— Но ты не честен со мной. Ты отгородился.

— Потому что ты хочешь знать ответы, которые я не могу дать тебе прямо сейчас.

— Почему же?

— У меня их нет.

— У тебя нет ответов? Или ты не хочешь их давать? — Я делаю шаг навстречу, и он не моргает. Он изучает мое лицо. Я изучаю его. Мысленно я повторяю все шаги, которые привели нас сегодня к этому моменту.

Наш ужин и поездка были достаточно доброжелательными. Беседа была легкой. Мне было комфортно рядом с ним. Мы оба вели себя как взрослые, не обращая внимания на прикосновения, взгляды и на то, что, черт возьми, витало в воздухе сегодня вечером — стало невозможно отрицать, что что-то изменилось.

Но каким-то образом мы все равно оказались здесь, купаясь в море напряженности, задавая себе вопросы, которых не ожидали.

Дерек стонет, его губы напряжены, а в шоколадного цвета глазах сосредоточенность.

— Не делай этого, Серена.

Я издаю саркастическое «ха» и вскидываю голову.

— Не делать что, Дерек?

— Не веди разговор таким образом, — говорит он. — Ты хорошо знаешь, куда это приведет.

Я разыгрываю недоумение.

— Я понятия не имею, о чем ты говоришь.

— Играй с огнем, сколько хочешь, но я отказываюсь принимать в этом участие. Я не собираюсь исследовать что-либо, отдаленно связанное с этим, потому что ты мой клиент. Это нарушает кодекс этики. Наше совместное времяпрепровождение может отправить меня прямиком в пекло. Я не собираюсь рисковать. — Он придвигается, и я закрываю глаза, чувствуя, как его губы прижимаются к моей щеке. — Как бы заманчиво это ни было. — Затем отстраняется. — Поэтому я с сожалением сообщаю тебе, что не собираюсь тебя целовать, — говорит он, — несмотря на то, что с того момента, как ты вышла сегодня из своей комнаты, только об этом и мог думать.

Ощущая приятное покалывание в животе, прикусываю нижнюю губу.

Я знала.

— Мне правда жаль, что ты это сказал. — Я смотрю на него.

— И почему же?

— Потому что это меняет ситуацию. Теперь каждый раз, когда буду смотреть на тебя, я буду думать о том, как ты хочешь меня поцеловать. И как я могла бы позволить тебе.

Дерек облизывает нижнюю губу, и мое сердце трепещет.

— Ты хороший, Дерек, — говорю я. — Ты показал мне больше доброты, чем я заслуживаю. Мне комфортно с тобой. Я настоящая рядом с тобой, и не могу сказать, что когда-либо была самой собой с кем-то еще. Стены, фасад... с тобой ничего не нужно. Ты настоящий и добрый. Я не знаю никого похожего на тебя.

— Мне жаль, что там, откуда ты родом, нет таких, как я, — говорит он. — Но перед тем, как попытаешься превратить меня в какого-нибудь фантастического парня в твоей симпатичной маленькой голове, позволь мне настоятельно посоветовать тебе избавить себя от хлопот и отступить.

— Я не хочу встречаться с тобой. — Я поджимаю губы. Он все это неправильно понимает. — Я ничего не хочу. Мне просто нравится то, как я себя чувствую. Это все. Это преступление, советник?

Мой учитель истории всегда говорил мне, что мой рот однажды втянет меня в беду. Я была слишком честной, так он мне говорил. Конечно, это было после того, как я вызвала его на разговор о заднице моей лучшей подруги, в холле между первым и вторым уроком. В окружении других людей.

Я ничего не могу поделать. Я говорю о вещах так, как их вижу, и всегда так делала. Я не умею притворяться. Физически больно сдерживать те слова, которые находятся буквально на кончике моего языка.