Холотропное сознание

Кроме того, на более тонком уровне вторая перинатальная матрица может быть связана с воспоминаниями о тяжелых психологических травмах, в частности, о разлуке, неприятии, лишениях, событиях, подрывающих душевное равновесие, и ситуациях ограничения и подавления в родной семье и в последующей жизни. Таким образом, роль жертвы в своей семье, в классе, в интимных отношениях, на рабочем месте и в обществе усиливает и закрепляет память о безвыходной стадии рождения и делает ее более психологически подходящей и доступной для сознательного опыта. БПМ-II соотносится и с разнообразными неприятными ощущениями и напряжениями в тех частях тела, которые Фрейд называл эрогенными зонами, или зонами удовольствия. На оральном уровне эти ощущения могут выражаться в виде жажды и/или голода; в анальной области — в виде неприятных ощущений в прямой кишке и заднем проходе, связанных с запором, колитом или геморроем; в мочеполовом тракте — в виде сексуальных расстройств или боли, вызванной инфекцией или хирургическим вмешательством, а также затрудненным мочеиспусканием.

Прохождение из ада в чистилище

Каждое маточное сокращение на этой стадии родов проталкивает головку ребенка в шейку матки, все больше расширяя ее. Когда шейка матки окончательно раскрывается и головка ребенка опускается в область таза, происходит огромная перемена не только в биологическом, но и в психологическом переживании рождения. Безвыходная ситуация БПМ-II сменяется медленным прохождением по родовому каналу, характеризуемым БПМ-III. В следующей главе мы будем исследовать богатый и красочный мир БПМ-III и его значение для нашей жизни как в индивидуальном, так и в коллективном смысле.

БОРЬБА СМЕРТИ И ВОЗРОЖДЕНИЯ — БПМ-III

Готов ли ты быть вычеркнутым, стертым, аннулированным, обращенным в ничто?

Готов ли ты стать ничем?

кануть в забвение?

Если нет, то ты никогда по настоящему не изменишься.

Д.-Г. Лоуренс, «Феникс»

Хотя, в действительности, он не мог ясно видеть родовой канал, он ощущал его сокрушительное давление на голову и все тело, и каждой своей клеткой знал, что вовлечен в процесс рождения. Напряжение достигало таких масштабов, что он даже не представлял, что человек способен это выдержать. Он испытывал неумолимое давление на лоб, виски и затылок, словно оказался в стальных тисках. Напряжение в его теле также вызывало ассоциации с грубой механической обработкой; ему казалось, что его пропускают через чудовищную мясорубку или через гигантский пресс с зубцами и цилиндрами. У него в уме промелькнул созданный Чарли Чаплиным образ человека — жертвы мира технологии из фильма «Новые времена». Казалось, через его тело проходят невероятные количества энергии, которые накапливаются и высвобождаются в виде мощных разрядов.

Он испытывал удивительное смятение чувств. Он задыхался, был испуганным и беспомощным, но также ощущал ярость и странное сексуальное возбуждение. Еще одним важным аспектом его переживания было чувство полнейшего замешательства. Ощущая себя младенцем, поглощенным жестокой борьбой за выживание, и осознавая, что он вот-вот родится на свет, он также переживал себя своей разрешающейся от бремени матерью. Интеллектуально он знал, что, будучи мужчиной, он никогда бы не мог рожать, однако чувствовал, что каким-то образом пересек этот барьер, и невозможное стало реальностью. Несомненно, он соприкоснулся с чем-то изначальным — с древним женским архетипом рожающей матери. Образ его тела включал в себя большой живот беременной женщины, а также женские половые органы со всеми нюансами биологических ощущений. Он был расстроен своей неспособностью отдаться этому стихийному процессу — дать рождение и родиться самому, освободиться и освободить ребенка.