Холст

Мария всегда придерживалась мнения «Пусть я всегда буду посетительницей экспозиций Сергея, но никак не организатором». Поэтому с первого года счастливого брака она не вмешивалась в процесс, не советовала и тем более не командовала устремлениями Сергея. В этот день не использовался даже ее фирменный прищуренный взгляд. Когда родился Васька, она в такие дни максимально ограждала своего супруга от забот с сыном. И все ради того, чтобы экспозиция удалась. С каждым годом экспозиция ширилась, для каждого события находилось свое полотно. Так, если возраст березы можно определить по количеству колец на пнях, то количество счастливых моментов у четы Журавлевых можно пересчитать по количеству картин. Счастья и любви в семье Сергея хватает на полное подполье.

В отражении фотографии Сергей наблюдал за Марией, стоявшей у него за спиной. Отложив книгу, она поймала его взгляд. Это был ментальные «обнимашки», доступные только им обоим. Не оборачиваясь к ней, он сказал в отражение:

– Машуль, вот наша с тобой свадьба. Не правда ли, она была замечательной. А ты – самой красивой невестой в загсе, как и хотела. А помнишь, как ты долго выбирала платье? Целые выходные ты с подружками ходила по свадебным магазинам. И всегда что-то было не по тебе. И вот в последний выходной, после того как мы сходили с тобой на проводы Саши в армию, случилось чудо. Я помню, когда ты пришла довольная домой и с порога крикнула: «Серега, я нашла то, что искала», а я сказал себе шепотом: «Аллилуйя, это свершилось». – Сергей громко рассмеялся. – Как сейчас помню, как же я хотел увидеть тебя в этом платье в тот вечер, но ты запретила и попрекала меня традициями. Мол, нельзя, чтобы жених видел невесту в платье до свадьбы. Всю неделю я боролся с искушением развернуть пакет и посмотреть хотя бы на платье, которое ты так тщательно и долго искала.

– Я помню, ты с меня глаз не сводил в тот весь вечер. А я даже не смущалась. Ко мне подружки подходили и спрашивали, нормальный ли ты. Ты ведь как зомбированный был.

– Зомбированный тобой, – Сергей обернулся к ней и обнял за талию. Он сидел на стуле, в центре своей галереи. – Скоро Ваську привезут. Надо поспеть выставить экспозицию с ним. Я вот что думаю, может, присмотреть дом побольше. А то сама смотри, самой большой комнаты не хватает, чтобы выставить более длинную хронологию нашей семейной жизни. Приходится частями. А ведь наша жизнь не идет частями, она цельная. И мы все втроем цельная семья.

– Идея очень даже неплохая. Но здесь я уже привыкла, мне нравится рядом ржаное поле. Знаешь, как там красиво, особенно когда ветер дует. Будто бы я плыву по золотому морю куда-то вперед и полностью растворяюсь в нем. Конечно, я тебя поддержку во всем, но отсюда бы я никогда не уехала.

На первой картине, которая размещалась слева и начинала повествование о свадьбе, было изображено, как они оба стоят перед ведущей церемонии. Ведущая церемонии, регистратор, была та самая женщина, которая принимала их заявление на регистрацию брака. Когда наступила их очередь входить в зал бракосочетаний, эта женщина, улыбаясь, произнесла в микрофон: «А вот и наши странствующие художники».

Кроме Марии и Сергея, никто ее не понял. Молодожены переглянулись и, улыбаясь, ответили ведущей: «Странствующие художники готовы к браку».

– Помнишь этот момент? – обратился Сережа к Маше через отражение в фото. – Здесь ты так расплакалась, когда я надевал тебе кольцо. Оно выпало у меня из рук на красный ковер. Я так волновался тогда и не смог его удержать. А твоя и моя мамы покачали головой. Я ведь только потом понял, почему ты зарыдала.

– Ты потом меня успокоил. Ты после выхода из зала регистрации прошептал мне на ушко: «Не верь приметам, не верь в то, что, если жених уронил кольцо – это к несчастью, у нас будет самая лучшая семья, и я всегда буду любить тебя».

– Да, я помню. Вот видишь, одиннадцать лет прошло. И мне кажется, я смог тебе доказать свою любовь, не так ли? – он опять обернулся к Марии и увидел, как она ему кивнула. – Иначе ты бы ушла от меня и не стала терпеть. Я-то тебя знаю. Ты еще та чертовка.

– Конечно, я бы не стала терпеть какого-то там физика, который постоянно говорил бы о протонах, нейтронах, черных дырах каких-то.

Картины словно ожили в глазах Сергея. Он четко слышал музыку сопровождения, когда они выходили из зала регистрации. Слышал музыку, которая их встречала в столовой, арендованной для торжества. Это было так реально, что невольно правая нога стала отстукивать ритм. А гости на картине, на которую он перевел взгляд, пустились в пляс. Он встал, обнял Марию за талию и покружился с ней.

– А вот мы тут с тобой сидим за столом и не танцуем, – Сергей показал ей пальцем на картину. – Кстати, отчего мы с тобой не танцевали с гостями, почему мы как на собрании сидим, не шелохнувшись, наблюдая все со стороны? – он уставил на Марию пронзительный взгляд. – Я даже не помню, чтобы я прикоснулся к еде. Ее нашем столе было очень много, как будто на целую роту солдат наготовили.

– М-м-м-м, мы ждали, когда объявят танец молодоженов.