Холст

– Все хорошо милая, не извиняйся, – он прижал ее к себе, притянув за талию, и поцеловал в губы, – ты сегодня прекрасна. Давно тебя не видел в этом платье, – он окинул ее взглядом с головы до ног и обратно. На ней было синее облегающее платье до колен, с белыми круглыми пятнами, которые были разбросаны беспорядочно. Васька уже занимался какими-то настройками приставки, возился со вторым джойстиком.

– У меня все готово, – вскликнул Васька, – папа! Давай уже, садись со мной, – сидя на полу, опершись спиной об изножье кровати, он протягивал отцу второй джойстик.

Сергей выпустил из объятий жену, взял в руки джойстик, сел рядом с сыном. Он оперся спиной о кровать и вытянул ноги на полу, достав до стены. Мария же кошкой на цыпочках прокралась на кровать, села на край, поджав под себя правую ногу. Долгожданная игра началась!

***

– Сережа, вставай. Проснись, – прозвучал над ухом Сергея ласковый голос Марии, – кто-то стучится в окно. – Мария перешагнула через ноги Сергея, и склонилась над уснувшим Васькой. Он развалился на полу, прижавшись к отцу, – Вы, мальчики, в любом возрасте одинаковые!

– Ты так с самого рождения Васьки говоришь, – шепотом посмеялся Сергей. Он отер ладошками лицо и встал с пола. – Я так и не пойму, мы, мальчики, тебе нравимся?

– М-м-м, – прорычала Мария, поднимая Ваську с пола, – так бы и съела вас обоих, – она прикусила кончик носа сопевшего сына, – иди уже, а то тебе окно разобьют. Я уложу сына, и сама тоже спать лягу.

– Как вернусь, ты с моим носом проверни тоже самое, – шепотом проговорил Сергей и скрылся в коридоре.

Стекла и вправду от ударов по ним вибрировали так, что казалось, будто они вот-вот обязаны разлететься на маленькие осколки. Сергей выбежал в неосвещенный двор. Лунный лучи прекрасно справлялись со своими, хоть и не основными, обязанностями. Серебряный свет заполнил собой весь двор, поэтому можно было разглядеть все, что в нем происходило сейчас, и будет происходить до появления солнца на горизонте. Сосед, стоя на цыпочках, своим немаленьким кулаком стучал по окну веранды над дверью подполья. Он не заметил появления Сергея. Сосед вставал на цыпочки, делал несколько ударов по окну, потом возвращался в исходное положение и что–то бормотал себе под нос. Нет, лунного освещения было недостаточно, чтобы можно было увидеть движение его губ. Но не нужно было обладать острым слухом, чтобы на фоне тихой ночи услышать шипение, в котором, хоть и слаборазличимо, слышалась ругань и недовольство.

– Ты мне так окна выбьешь, – постояв некоторое время, наблюдая за соседом, Сергей прервал молчание.–Который час?

– Уже второй час ночи, – шепотом ответил сосед, – оденься потеплее. В одной футболке ты замерзнешь остаток ночи стоять. Свитер накинь, что ли, или куртку.

– А что за дипломат у тебя возле ног? – Сергей кивнул на какой-то черный, прямоугольный предмет внушительных размеров. – Отбиваться им собираешься что ли, ха-ха? – шепотом посмеялся Сергей.

– Это моя домашняя видеокамера. Таких уже не делают. Она мне от отца осталась, – он поднял черный предмет за ручку и поставил его на свое плечо, – Она хоть большая и древняя, зато хорошо снимает.

– Да, нам хоть какая камера подойдет, лишь бы снимала. Сейчас я оденусь и к тебе во двор приду.

– Хорошо. Если что, я приготовил термос с кофе.

– Вот ты хозяйственный, – удивленно ответил Сергей.

– Да это не я, женушка.

Зайдя в дом, Сергей погрузился в кромешную тьму. Коридор больше не освещался светом из комнаты сына. Не став расхаживать по дому, чтобы лишний раз не шуметь, Сергей снял с крючка возле двери куртку и практически бесшумного закрыл за собой дверь.

Во дворе соседа стояла скамейка в аккурат напротив того места, где можно наблюдать входные ворота Сергея, а также за подпольем. С нее открывался вид на ворота, через которые мог перебраться воришка, и вход во двор со стороны огорода.

– Как бы сказал мой друг мчсовец, «С этой скамейки двор хорошо простреливается».

– Он, видимо, не смог сегодня прийти?

– Саша уехал в командировку. Надеюсь, до его помощи сегодня не дойдет, – с надеждой произнес Сергей.

– Надеюсь, – вздохнул сосед.