Хомяк в совятнике

Особенно вкусно курилась сигарета, возбуждение потихоньку спадало, и все равно было здорово. По какой-то странной ассоциации все это напомнило мне первый любовный акт. Боишься, трясешься, ждешь чего-то невероятного, а вот случилось - и вроде ничего такого особенного. Хотя и приятно, и здорово, но ничего такого сверхъестественного, любой сможет. И в то же время сладкое чувство приобщенности к п о з н а в ш и м.

Так я сидел на мягкой сумке, со вкусом покуривал, осеннее солнышко пригревало мою лысинку, а надо мной плавали в синеве разноцветные "матрасы" спортивных куполов. И я с тихой гордостью думал, что потом в жизни будет много всякого. Скорее всего, плохого будет больше, чем хорошего. Но все равно, эти вот минуты у меня никто не отнимет.

На пункте сбора ребята встретили меня одобрительными воплями и хлопаньем по спине. Это я телепался с парашютом на горбу через все поле, а они на своих "матрасах" подлетели сюда, как ласточки. Ну и пусть. Мой "дуб" - тоже парашют классный.

- Ну что? - окинул взглядом компанию Витек, - Поздравлять будем?

- Да уж поздравили, вроде, - улыбнулся я, - Спасибо...

- Э. По-настоящему-то еще не поздравляли. Давай, Санек. Становись, оскалил он свои зубы в каннибальской ухмылке. Блендаметовские рекламщики при виде такой ухмылки обрыдались бы.

- Как становиться? - встревожился я, - Вы чего, люди?!

- Серый, ну ты че - человека в курс не ввел, что ли? - искренне удивился Витек, - Всю службу завалил, инструктор, называется...

Серей со смехом подхватил мою пузатую сумку с парашютом, подал Витьке одну длинную матерчатую ручку, за вторую ухватился сам.

- Традиция такая, Сань, - вроде как боевое крещение, не боись...

- Так что делать-то? - со смехом принял я правила игры.

- Ну это... - ухмыльнулся он, - Рачком становись, короче - как перед отделением. Приготовиться!!! - вдруг сотряс он окрестности сержантским рыком.

И я послушно принял заданную позу, с опаской косясь в тыл.

- И-и!... - подал команду Витек, и вся компания хором начала скандировать: - Пятьсот один!... Пятьсот два!... - а Витек с Сергеем начали раскачивать мою парашютную сумку.

На счет "пятьсот три" они со всей дури влепили сумкой по тому самому месту, о котором вы сейчас подумали. Сумка была хоть и мягкой, но увесистой - почти пуд, между прочим. А когда ее раскачивают две такие вот лошади... В общем, отлетел я, как ядро, метра на три и плюхнулся, под общий хохот, в какую-то свежевырытую яму. Какого черта она тут делает?!! - это я уже вопил про себя, отплевываясь от рыхлой земли и вцепившись в ногу обеими руками. Лодыжку словно огнем обожгло. Черт, неужели сломал? Глупо-то как, а.

- Сань, ты чего? - склонились все над ямой, - Вылезай!

- Ага, сейчас, - попытался я встать. Черт, больно-то как...

- Ох, блин! - Витька спрыгнул в яму, помог мне выпрямиться, - Сань, мы не нарочно!

- Да ничего, ничего... - подсаживаемый снизу и подтягиваемый сверху, я выбрался из ямы. Меня усадили и принялись дружно жалеть и извиняться.

Толстушка Люда ловко разула меня (мысленно я порадовался, что надел новые носки), мягкими но сильными пальцами ощупала ступню.

- Вывиха нет, растяжение, - успокаивающе ворковала она, бинтуя мою ногу, которая начала понемногу опухать, - Дома троксевазином помажьте и рентген сделайте на всякий случай.

- Люд, - тронул ее за рукав Лаэрт, - Пашу тоже посмотри, а?

- Что у него? - забеспокоилась Люда, - Тоже нога?

- Нэт, глаза, - испуганно прошептал Лаэрт.

- Что с глазами? - совсем встревожилась докторша, - Где он?

- Вон, укладывает. Они у него после прижка совсем разный стал, слушай!

- Че-го?! - распахнула Люда совиные глазки, - Что ты мне голову морочишь!

- Нэ веришь - сама посмотри! - оскорбился джигит, - Я тебе сказал, ты врач, сам думай! - и он гордо отвернулся.

Торопливо закончив перевязывать меня, Люда заспешила к Паше, флегматично "листающему" свой купол. Глядя ей вслед, компания повалилась кто куда и принялась беззвучно давиться хохотом.

- Чего это они? - обалдело спросил я Витьку.

- Да они у Пашки с рожденья разные, - плача, кое-как объяснил он, Один зеленый, второй карий. Щас бедная Люда офигеет... Айда, приколемся.

Бедная Люда суетилась вокруг Пашки, словно испуганная курица перед цыпленком. Правда, "цыпленок" был супербройлерным.

- Паша, - испуганно просила она его, - Дай-ка я тебе пульс померяю...

- На, меряй, - протянул ей Паша лапу, - Жалко, что ли?

- Паша, - врачиха терялась все больше, - А как ты себя чувствуешь?

- Нормально чувствую, - пожал тот плечами, - Чего это ты на меня так смотришь?

- Пашенька, - Люда растерялась совсем уже окончательно, - Ты прости, а... У тебя глаза вообще какого цвета? - еле пролепетала она.

Паша внимательно посмотрел на нее.

- Ну, голубые - ты что, сама не видишь? Э-э, Люд, ты чего?! - еле успел он подхватить докторшу, побелевшую, как ее халат.

- Мальчишки, да ну вас в баню с вашими шутками, идиоты! - налетела Зина, - Заикой же человека сделаете! Люда, Люда... - нежно захлопала она ее по пухлым щекам, - Ну-ка, давай, приходи в себя... Чего смотрите, балбесы, нашатырь достаньте! Вон, в сумке у нее!