Хомодайрес. Черное-Черное Сердце (СИ)

   Костюм завернули в ярко-желтый пакет, перевязали зеленой лентой. Зачем? А ведь надо еще купить подходящую обувь. К счастью обошлось без приключений. На противоположенной стороне улицы располагалась сапожня. Не долго думая купил темные кожаные сапоги. Оставалось только решить куда сводить расскую графиню.

   Да, я занимался самообманом, просто удалил, на время, информацию о своем тезке, о невозможном тезке. У хомадайресов не бывает двух носящих одно имя. Или магистры меня на тот момент уже считали упокоенным? Имя освободилось! Твари!

   Ладно. Это всего лишь подтверждение слов Ракугавы. Чему удивляться? Ведь я уже поверил ему. Поторопились магистры, ой поторопились. И я им это докажу.

   Свежий листок купил на соседней улице в книжной лавке. И сразу обратил внимание на красивую надпись шедшую через всю страницу: Только три дня. Легендарный Гришун Евген со своим моноспектаклем "Как я съел химеру".

   Сейчас как раз последняя ночь, когда можно сходить на представление. Необычайно далек я от народа и развлечений, надо хотя бы поинтересоваться, что за спектакль и можно ли на него привести девушку.

   Билеты можно было купить в той же лавке. Пришлось вернуться.

   - Скажите, - спросил у букиниста, - этот Гришун не пошляк? На него можно сводить приличную леди?

   - Ай! Ой! Уй! - заохал хозяин лавки. Он принялся размахивать руками перед моим лицом, сжимая и разжимая пальцы. Его толстое непривычное к физическому труду тельце мгновенно покрылось испариной, а маленькие пижонские окуляры с белыми сапфировыми стеклами слетели на пол.

   - Как вы могли? Такое! Такое! Предположить! Это Луна, истинная Луна от искусства! На его спектаклях сами братья-монархи прослезились. Если хотите знать, - букинист схватил меня потной лапкой за руку, - расский Хан ему пожаловал дворянский титул, а Султан подарил сто одиннадцать наложниц.

   - И что Гришун? - я потянул за рукав, пытаясь освободится, но хватка толстяка была мертвой. Чего доброго еще попортит обновку.

   - От наложниц отказался. Ему творить надо, а не тратить время на этих фурсеток. Евген это врачеватель матрицы разумных. Он обнажает наши мысли и чувства, заставляет заново взглянуть на самые простые вещи. Не важно кто ты, какое место занимаешь в жизни чего хочешь. Гришун говорит сразу для всех, его язык универсальный, это ключ к любому сердцу.

   - Сколько?

   - Вам на две персоны? - не стал валять дурака книжник.

   - На две.

   - Это сложно. До спектакля, последнего! Осталось несколько часов. Все билеты проданы...

   Он сделал многозначительную паузу. Похоже я ошибся, дурака он валять будет и роль грязнульки отведена мне. Не собираюсь облегчать букинисту жизнь, поэтому просто молчу, глядя в его честные, узкие глазки. Видя, что я не собираюсь подавать реплику, хозяин книжной лавки натужно вздохнул, закатил глаза и завел шарманку.

   - У меня осталась пара билетов, первый ряд, считай прям на сцене сидеть будете, принимать участие в самом действе. Дама ваша счастлива будет сверх всякой меры...

   - Сколько? - повторил не желая слушать его красноречие, ведь с каждым словом цена билета увеличивалась.

   - Я хотел с женой сходить, - игнорируя мой вопрос продолжил букинист. А я стал думать куда буду прятать его труп. - Однако обстоятельства, у моей половники матушка ставни не закрыла вовремя и на солнце угорела. Нет, не до конца, - в этом моменте в голосе появилась неподдельная грусть, - так что супружница отправилась ее навестить, а мне не комильфо одному идти. Так что ваше счастье, будите всю жизнь встречу в живой легендой вспоминать.

   - Сколько? - рявкнул я, так что маленькие ушки букиниста сложились в ноль.

   - Всего пятьдесят.

   - Чего пятьдесят?

   - Путинок. Отдаю по-лунски, без всякого навара. Лишь из-за того, что проникся к вам симпатией. Вы такой с виду, ну как это помягшее сказать, не театрал одним словом, искусство по вам так и плачет.

   У них что других цифр нет!?

   Одна путинка равнялась пяти ублям. Я мог шикарно жить на эту сумму пару месяцев ни в чем себе не отказывая. Кроме того деньги нужны для побега. Правда на данный момент это не возможно. Пока не узнаю, что имеет Бериций против Ярославы все планы химере под копыта.

   - Как вас зовут любезный? - елейным голосом поинтересовался.

   - Йорик, - гордо выпятив губу произнес букинист.

   - Мило. Я представляться не стану. Просто взгляните сюда.

   Я достал цеховой знак и предъявил барыге. Тот немного смутился, но особого беспокойства не проявил, хомодайресов в цитадели много, одним больше, одним меньше. Ничего, сейчас я его растормошу.

   - Как хомодайресу могу сделать вам небольшую скидку, скажем в пять путинок.

   - Как представитель власти, я подозреваю вас в пособничестве хумансам. У меня есть сведения, что среди ваших книг находятся запрещенные фолианты, описывающие ритуалы вызова исчадий. Ваш магазин закрывается на проверку, а вы будете помещены под стражу до конца следствия.

   - Погодите! Какие фолианты? Какая проверка? Вы чего? Зачем это? Как? Не надо, да? Это бред, я ни в чем не виноват!

   Йорик нагнулся, поднял очки, но нос водрузить никак не получалось, рука сильно дрожала.