Хомодайрес. Черное-Черное Сердце (СИ)

   - В моих силах, - говорит Я-Большой, - на этой доске разыграть любой вариант. Но я не буду. Я стану Дьяволом, который наказывает невмешательством.

   - А как же твои планы? Ведь если я не выполню поручение Рокугавы, твоя божественная задница получит пинка!

   - Ты на редкость мерзкий тип Констанций. Очень жаль, что мне придется тебя воскресить, правда не на долго. Ты все еще остаешься моей заводной лошадкой, но на тебя нашелся прекрасный наездник.

   - Я не буду исполнять твою волю!

   - Куда же ты денешься моя глупая кукла. Твоя память будет частично стерта. Вся прелесть состоит в том, что мне не нужно твое содействие. Все ходы просчитаны, партия выиграна. Подойди ко мне!

   Я не мог ослушаться. В этом нигде и никогда, всего лишь мысль, которая томится в свете чужой воли.

   Бо улыбнулся, сделал широкий замах от которого мог уклонится даже паралитик и врезал мне прямо в несуществующий подбородок...

   ***

   Аулина преследовала оленя. Ее мощное молодое тело скользило над землей, лишь едва касаясь травы. Она наслаждалась жизнью, силой, властью над чужими судьбами. Она Вожак высшей расы способной жить средь бела дня. Ей принадлежит будущее подлунного. Пусть царедворцы плетут свои интриги, пусть хомодайресы в своей Цитадели делят власть, мечтая продлить свое существование, дураки, плевки перед лицом истины. Отец дал ей то, что сильнее любого злата, ценнее самой злобной силы - Дух. Уверенность в своем праве взять свое, а свое этот мир. Пройдет ни одно столетие, но Аулина умела ждать и могла позволить себе растрачивать время. Отец научил. Хотя растрачивать не правильно слово, затаиться, подготовить, выцелить и точно в нужный момент ударить.

   Запах жертвы усилился. Вовкулака выскочила на поляну, приготовившись впиться зубами в тонкую шею, почувствовать биение артерий и выпить сладкую кровь. О это чувство, когда из глаз живого что-то уходит, гаснет. Ради этого Аулина устраивала охоту, ради этого мига, более сладостного чем самый сильный оргазм.

   Олень уже не бежит, он стоит прислонившись к стволу поваленного дерева, покорно поджав уши, в глазах такой ужас, словно это не животное, а разумный. Его страх так заводит, что Аулина издает сдавленный рык. Она не спешит, ее глаза смотрят в зрачки оленя, фиксируют каждое движение радужки.

   Вожаку Стаи нечего опасаться в своем лесу. Здесь она Хан и Бог-Луна. Здесь она Убийца-Солнце.

   Медленный шаг к жертве, еще один, остается последний и рывок, вкус молочного мяса ощущается на клыках с которых капает слюна.

   Сначала подводит передняя левая лапа, она подламывается под тяжелым телом и волчья голова касается земли. Аулина смотрит на маленькую стальную звездочку, торчащую на сгибе сустава. Звук почти не слышен, но боль не обманешь, сразу две конечности жалят злые осы. Взгляд находит оленя, тот уже не дрожит, он почему-то глядит так же, как короткую вечность назад - она.

   Вовкулак оборачивается девушкой. Сильной, красивой, обнаженной, притягательной, стремящейся жить.

   - Наверно хотела долго и счастливо? - голос неприятный, надсадный, как нож напильником точат.

   - Хотела. Такой был план. Ты зачем вернулся Констанций!? Я не отдам тебе Стаю!

   - Говно план.

   В руке блестит серп.

   - Тебе разве не передали мои слова?

   - Погоди! - кричит девушка. - Ракугва. Отец рассказал мне тайну, ты будешь жить вечно! Ты станешь равен Луне!

   - Знаменитые последние слова...

   Олень еще довольно молод. И шансы дожить до зрелости в лесу перевертышей не велики. Он не знает что такое гон, его рога слегка ветвисты, его пища листья, да побеги молодых деревьев.

   Зверь неспешно делает несколько шагов, любопытная морда накланяется, ноздри шумно вдыхают запах. Надо бежать! Прочь! Скорее! Но шершавый розовый язык за один миг становится красным. Розовый и Красный. Почти нет разницы. Почти - страшное слово.

Хомодайрес. История последняя: Тот, кто гасит свечи