Хомотрофы

15

Очень трудно было отыскать цветы. И все же, я их нашел.

Блошиный рынок работал только по субботам, да и то не позднее, чем до девяти утра. Привычных старушек-торговок на остановках и около магазинов в этом городе не было.

Я решил обратиться к частникам и стал прохаживаться мимо домов с земельными участками. Но, как ни странно, никто в городе не выращивал цветы. Яркие оранжевые розы я заметил случайно в одном из дворов, окруженном низким забором. Пришлось минут двадцать звать хозяйку. Наконец, из дома вышла пожилая пара.

Мужчина и женщина, одетые во все чистое так, словно собрались в дорогу, с обреченным видом подошли ко мне; хозяин протянул два паспорта.

– Зачем? – удивился я. – Я всего лишь хотел попросить вас об одной услуге.

– Вы не из блюстителей? – недоверчиво спросил старик.

– Разумеется, нет! – я дружелюбно улыбнулся. – Вы не могли бы продать мне несколько роз?

Просьба вызвала странную реакцию. Хозяева замерли на месте, глядя на меня как на призрак. Первой из оцепенения вышла женщина.

– Вы это серьезно?

Она открыла замок и распахнула калитку.

– Молодой человек, заходите, пожалуйста. Розы? Это просто удивительно! – она негромко засмеялась. – Как же, как же… Берите! Выбирайте! Крымские… Простите меня, старую. Сейчас никто их не покупает. Пришлось большинство кустов вырубить.

Она принесла секатор.

– Какую вам? Эту? Или эту? Может, ту? – не обращая внимания, что шипы царапаются руки, женщина бойко выхватывала из кустарника одну за другой оранжевые розы, пока не набрался букет. – Ах! Как же приятно, что хоть кому-то в этом городе дарят цветы!

Ее глаза заблестели от слез.

Ровно в девять часов вечера я стоял у входа в городской рынок.

Минут через пятнадцать подкатил желтый «мазератти-сирокко». Эту машину я уже видел во дворе административного корпуса. Так и думал, что это ее авто. Я открыл дверцу, сел.

– Привет, мой папарацци, – сказала Елена. В ее голосе не было желания обидеть.

– Привет, Елена, – ответил я с улыбкой и передал розы.

Она взяла цветы, присмотрелась к кровоподтеку у меня на скуле, но ничего не спросила. Наклонилась ко мне. Мы поцеловались. Первый раз быстро, второй – немного дольше.

Елена посмотрела на розы, понюхала, повернула голову назад, соображая, куда положить цветы, но, видно, не захотела с ними расставаться.

– Давай, поведу, – сказал я.

– Умница! – обрадовалась она.

Спустя три часа мы лежали в постели на мягкой зеленой простыне из микрофибры.

Спальня Елены так же, как и ее рабочий кабинет, являлась воплощением свободы стиля. Кровать с балдахинами, искусственный камин, дорогая стереосистема, маленький круглый столик возле зеркала – эти вещи как будто только что из магазина. Огромный ковер в виде шкуры фантастического зверя распростерся на красном паркете. Все гармонично, со вкусом.

Порядок нарушала только наша одежда, хаотично разбросанная на полу. Ее точно разметало взрывом – взрывом безрассудных эмоций. Картину довершали две пустые бутылки из-под французского шампанского.