Хоп-хоп, улитка

Всегда считала, что женская моя судьба сложилась весьма удачно на том основании, что ни разу не встречались маленькие члены, а только Большие и Очень Большие. Это давало ровно два повода для гордости: во-первых, я обладала умением вычислять хорошо оснащенных мужчин буквально по глазам, а во-вторых, безудержно хвасталась, что «ни один не может быть слишком большим». Подруга жаловалась на своего двадцатисантиметрового любителя анального секса, а я скромно опускала глаза и загадочно улыбалась — ужас, конечно, но не ужас-ужас. И так далее.

И бродила бы, счастливая, в весеннем саду своих иллюзий, среди каменных статуй богов и героев, если бы не появился Он. Был он, как всегда, прекрасен и богато одарен. Я вдохновенно рассказывала подруге про Очень Большую Рыбу, отмеряя ладонями половину стола в «Япоше» (видит бог, они там невелики). Глазомер у меня всегда был никудышный, но интимная линейка… моего сердца… помнила не меньше двадцати сантиметров.

Все рухнуло в одночасье на набережной Москвы-реки, где мы гуляли с ним, обмениваясь страшными тайнами. Я рассказала ему о том, как наврала в шесть лет про кукольный сарафанчик из ниток, который будто бы связала собственноручно, а он признался, что перестал переживать из-за своей мужественности в семнадцать лет, когда понял, что у него маленький член. Сказать, что я удивилась, это не сказать ничего. У тебя — маленький?! Да он же гигантский! Огромный! Почти невозможный! Какие такие тринадцать с половиной сантиметров в эрегированном состоянии?! Да у моего последнего был меньше, а у нынешнего — всего на чуть-чуть… И тут я замолчала. И молчала до самого дома, пока не встретилась со своим тогдашним сожителем и не пристала к нему с линейкой. Самые худшие подозрения оправдались: он не дотягивал до четырнадцати.

Я прозрела. Все эти годы совершенно нечем было гордиться, следовало тренировать глазомер или носить с собой спичечный коробок. Напрасно хвастала техничным шпагоглотанием, напрасно дразнила подруг, которым вечно не везло с партнерами. И уж совсем напрасно шутила про большой шкаф с маленьким ключиком в присутствии того тринадцатисантиметрового красавца — он-то все принимал на свой счет. Конечно же мы расстались.

Теперь вообще не говорю об этом. И даже не знаю, сколько сантиметров ныне ходит у меня в доме. Я ВЕРЮ, ЧТО ОН БОЛЬШОЙ, а к вопросам веры с линейкой не приближаются.

* * *

Поскольку разрываюсь между желанием сказать этой парочке несколько слов и опасением получить в глаз, просто напишу об этом. Такая разновидность нашептывания в ямку.

Дорогой N!

Недавно мы обсуждали твою страсть к игуанам, которые нравятся тебе, несмотря на их манеру гадить, сидя на хозяйском плече, и сомнительные пищевые привычки. Зная, как выглядит твоя жена NN, я ничему не удивлялась. Ты сказал, что особенно прельщает возможность сажать их в холодильник перед отъездом и доставать оттуда через месяц невредимыми. Теперь, познакомившись с характером NN, не удивляюсь и этому.

Друг мой, жена — зеркало для героя. Она должна украшать или хотя бы не портить.

С мужьями ситуация прямо противоположная. У Шамфора есть восхитительная история о женщине, которая искала должность при дворе для своего любовника, но тот был так бездарен, что никуда не годился. Поэтому ей пришлось выйти за него замуж. Потому что любовник должен быть блестящим, а муж имеет право быть каким угодно.

Так вот, с женщинами все иначе. Можешь выглядеть клошаром, но если она хороша собой, мило одета и умеет себя вести, то всем понятно — имеющий такую женщину стоит дорого. Даже качество ее любовников должно делать тебе честь: если она таскает за собой неприглядного засранца, то невольно возникает предположение, что ты еще хуже. Когда же для прогулок она имеет прекрасного породистого жеребца, но каждую ночь возвращается к тебе, это впечатляет окружающих.

И наоборот: ты и без того своеобразный человек, а увидев тебя с игуаной, люди быстро переходят от естественного недоумения к острому отвращению. Многие друзья уже отказали ей от дома, и кто их осудит? Ты слишком беден, чтобы позволять себе непривлекательную причуду. Конечно, хорошенькие любовницы немного спасают репутацию, но ведь нельзя официально появляться с ними, учитывая характер NN. Мы все опрометчивы и неосторожны, поэтому очень скоро девушки начнут обходить тебя стороной, ибо риск быть внезапно обгаженной с головы до ног (если на секунду ослабишь внимание) сводит к нулю удовольствие от общения с тобой.

Не призываю к немедленному разводу, но подумай о моих словах, прежде чем захлопнутся очередные двери.

Фу, полегчало. А теперь мы созвонимся и сделаем вид, что ничего не было, не было ничего.

* * *

Все считают ее блондинкой, но по ночам она думает — тайком.